До дома добираюсь уставшая, измученная как физически, так и морально. Ноги в новых туфлях на шпильке буквально гудят. Родителей нет, могу отдохнуть. В своей комнате громко слушает музыку Кир. Но мне она никогда не мешает. У нас с ним вкусы совпадают, и под тяжелый металл я отдыхаю лучше, чем под попсу.
Иду к себе и быстро сбрасываю новый прикид от Марка. Принимаю душ и переодеваюсь в домашнее. Взяв нетбук, ковыляю в гостиную, где заваливаюсь в удобное кресло и складываю ноги на специальный пуфик.
Открываю почту и натыкаюсь на письмо.
«Уважаемая Елизавета Андреевна. Хочу извиниться перед вами за свое недостойное поведение. Осознал, какую допустил ошибку, когда было уже поздно. Хотел бы лично принести свои извинения. Заодно передать вам всю информацию по интервью для публикации в любом источнике. Если согласны, то жду вас завтра в два у вашего дома. Феоктистов В. А.
P. S. Приглашаю именно на деловой обед в публичном месте. Никаких больше непристойностей с моей стороны.
P. P. S. Поделюсь информацией об одном важном для вас человеке».
Черт! Черт! И как тут отказаться? Может, он и правда перепутал меня с этими девицами, которые, по его словам, к нему постоянно являются?
Я бы, наверное, категорически отказалась. Плевать на извинения. Но следствие по Туманову зашло в тупик, как и наше журналистское расследование. А вдруг Феоктистов хотя бы намекнет, где искать причину Тумановских неприятностей, и я смогу помочь Маше!
Весь вечер и всю ночь мучаюсь неопределённостью. С одной стороны, меня тошнит от одной мысли снова встречаться с ним, с другой, опять же Маша. Вечером звоню ей и выясняю, что никаких подвижек вообще. Ноль.
Решаюсь. Завтра выйду к нему. Схожу на обед один раз, всего один. И получу нужную информацию любой ценой... Ну почти любой...
5. Глава 4
— Кирилл, а Кирилл, — вхожу в комнату брата. Мне очень нужна его помощь. Больше некого попросить.
Он сидит в кресле за ноутом и режется в какую-то свою игрушку. Я знаю, что его в такие моменты лучше не отвлекать, поэтому пока стою в сторонке и жду. Наконец, побеждает и поворачивается ко мне.
— Мм? — снимает наушники и отодвигает в сторону мышь.
— Ты можешь кое-что для меня сделать? — Эх, как бы так объяснить, чтоб не вызвать излишнее любопытство и беспокойство? — Мне нужно отъехать на встречу, ты не мог бы выйти на улицу и посмотреть за машиной, в которую я сяду. Номера там запомнить, марку...
Брат тревожно нахмуривается, встает и подходит ближе.
— Рассказывай. Во что вляпалась?
Вот так и знала, что начнет строить из себя крутышку. А сам никогда мне ничего не говорит о том, куда ходит, где работает, откуда деньги приносит периодически. Старше меня всего на год, а мнит себе будто на все десять. Даже Данька, которому уже двадцать пять и то не позволяет подобного.
— Ни во что я не вляпалась. Просто предосторожность. На всякий случай.
Качает головой, не веря.
— Свидание или по журналистике?
Эх, я б хотела, чтоб второе, но боюсь без первого никак. Но ничего, я дам понять Феоктистову, что между нами ничего невозможно. Пусть других девочек разводит. Я не из таких.
— По делу. У меня интервью с Феоктистовым. Слышал о таком? — хорошо, что я вчера не успела похвастаться. Теперь есть оправдание.
— А зачем тогда моя помощь?
— Слушай, Кир, не хочешь — не помогай, но не доставай вопросами. Окей? — психую. Правду сказать просто немыслимо.
