Как ведьма я трепетно относилась к любой растительности. Нас с детства учили проявлять к ним уважение, так как порой от них зависела наша жизнь. И это не просто громкие слова. Ведь никто в Сотрионии не зависел от растений так, как ведьмы. Даже колдуны не нуждались в них как мы. А всё потому, что ведьмаки и ведьмы были связаны с Природой незримой нитью. От неё мы подпитывались, черпая у зелёного мира свои ведьмовские силы. Некоторые прибегали к этому довольно часто. Но сильные ведьмы, как я, например, использовали это в редких случаях.
Порой я и сама этому удивлялась: откуда у грязнокровки столько магических сил? Но уже с детства я знала, что не такая как все остальные мои соплеменники, что отличаюсь от них. И это притом, что тогда мне даже в голову не приходило, что я и ведьма-то только наполовину! Но у меня с детства получалось то, что не могли осилить даже взрослые ведьмаки.
— Не подходи близко к дереву, не будем понапрасну пугать дриаду, — прошептала я Габриэлу.
— А тебя, значит, она не испугается? — возразил он мне, и в его голосе просквозила едва скрываемая обида.
— Испугается, конечно. Но не так, как тебя. Они не любят мужчин… и правильно делают.
— О как! Всех мужчин, или же только из других кланов?
— Похоже, что всех, так как дриад-мужчин просто не существует, — пояснила я любопытному Габриэлу, делая на стволе живородящего дерева небольшой надрез. Я тотчас подставила пустой пузырёк под заструившуюся из коры живительную влагу, невольно залюбовавшись этим таинством.
Сок живородящего дерева не имел ничего общего с соком других растений. Это была даже не жидкость, а что-то газообразное, больше напоминающее пар. Ярко жёлтого цвета, искрящийся и пульсирующий словно сгусток волшебной энергии, этот живительный сок напоминал расплавленное солнце. Впитав в себя силу небесных лучей, это удивительное дерево несло в себе огромный потенциал. Именно поэтому его сок так ценился среди магической братии.
— Ого! Не видел ничего более странного, — донёсся до меня голос Габриэла. Он хоть и находился сейчас в нескольких метрах от меня, но, безусловно, ему было всё видно. — Я слышал, этот сок творит прямо-таки чудеса.
— Все мы их творим, и что в этом удивительного? Забыл, где ты находишься? Это же Сотриония… — недовольно пробурчала я.
Похоже, этот Габриэл думает, что я стану каждый раз ему всё объяснять. Будто мне делать больше нечего! Нашёл себе ходячую энциклопедию!
— Наши мужчины покупают у ваших этот сок за бешеные деньги. Говорят, он помогает при… — тут мой спутник замялся. — При мужских проблемах…
— Это когда не стоит? — гоготнула я, упиваясь его смущением. — Габриэл, говори прямо, тебе он тоже уже понадобился? Неужели у тебя всё так плохо? А на вид ты, вроде, ещё крепкий.
— Лазурь, не говори ерунды! У тебя всегда мозги работают только в одном направлении?
— У всех они работают именно так. Просто я не считаю нужным скрывать это.
Это идиотское имечко Лазурь сразу же отбило у меня всякое желание шутить. Мало того, мне враз захотелось наговорить ему гадостей. И почему этот необычный заказчик так меня раздражает? Что с ним не так?
— Лазурь, не кипятись. Но если ты думаешь, что я позволю тебе над собой надсмехаться, то ты глубоко заблуждаешься. А с ведьмами у меня разговор короткий…
Его вкрадчивый, подчёркнуто спокойный тон заставил меня внутренне содрогнуться. То, что Габриэл далеко не тряпка, и что он никогда не позволит мне вертеть им, это я поняла сразу. Но что означала его последняя фраза? Это была угроза?!
