Небеса опускают взор - страница 24

Сурайя не удержалась и выказала забаву. Похоже, скромная и простая госпожа ей взаимно приглянулась.

– Не одна, госпожа… Падишах может позволить себе сколько угодно жен и наложниц…

Теперь девушка разинула рот, затем спросила, сколько же у него уже жен…

– У падишаха двадцать жён, вы двадцать первая, госпожа…

Калияни не удержалась от вырвавшегося звука «пх» и усмешки, вызванной сильным удивлением.

– Но встреча будет только с его первой женой, со второй, третьей и его главной женой… – пояснила Сурайя.

– То есть первая жена – не главная?..

– Нет, госпожа. Так распорядился падишах.

«Надо же… какой важный и любвеобильный старик», – подумала с иронией Калияни и ей стало еще противнее, чем раньше. Она вынужденно присела за туалетный столик, служанка причесала волосы. Вторая подготовила одежду, которая надевалась за ширмой. Сурайя заметила отсутствие у госпожи серег и не проколотые уши и нос.

– Госпожа, я думаю, вам придется украшаться серьгами и кольцами… – сообщила она, намекая на необходимость проколоть. – Падишах очень любит украшения на своих женах, особенно на лице, это ему приглянулось, когда он посещал дворец махараджи… – поведала помощница.

Будучи из бедной семьи, Калияни никогда об этом не задумывалась, да и времени не было. Право, ее немного беспокоило, что ей будут протыкать крыло носа и уши, однако выбора не оставалось. Сейчас же на девушку надели нижнее платье из парчи, вытканной золотом, и свободные штанишки, поверх свойственный многим мусульманским женщинам кафтан до пола, с длинными, расклешенными рукавами, от выреза горловины до бедер края вещи были сшиты для удобства ношения. Наряд был из бархата, богато покрыт выпуклыми разнообразными узорами, цветами и волнообразными переплетениями. Поверх служанка покрыла голову шелковым легким покрывалом и обмотала его вокруг тела до бедер. На ноги госпоже обули кожаные туфли с острыми носами, украшенные нашивками. Когда она вышла из-за ширмы, Сурайя восторженно ахнула, приложив ладонь к груди.

– Аллах, вы прекрасны, госпожа… – высказала она.

В своих покоях в зеркало смотрелась одна из жен падишаха. Вошла служанка и поведала госпоже о прибытии новой девушки. Нур засмеялась и иронично сказала:

– Еще одна наложница или танцовщица для моего любимого мужа… Возраст берет своё… и даже великому падишаху становится необходимым доказать всем вокруг свою силу и привлекательность…

Но внезапно служанка поправила и сообщила, что падишах берет данную девушку в жены. Нур бросила зеркальце и повернулась.

– Новая жена?.. – удивилась она. – И кто же на этот раз?

– Индуска из деревни… ее отец спас брата великого падишаха, госпожа, – поведала служанка.

Услышав такое, Нур вновь с иронией засмеялась.

– Индуска из нищей семьи, которая наверняка даже не умеет читать… О, Аллах, за что мне всё это… – с недовольством добавила госпожа. – Наш падишах, похоже, плохо подумал о своем решении, о чем определенно пожалеет… – уверена она. – А как же смешение кровей с неверными, что падишах так не любит… И почему же он позабыл о кастовости…

Служанке оставалось лишь пожимать плечами.

Вскоре Сурайя повела Калияни в пышный сад, где ее ожидали для знакомства жены падишаха. Девушка столь сильно переживала, даже больше, чем перед встречей с самим падишахом. Она прекрасно понимала, что эти женщины совершенно чужие, воспитанные по-другому, с иным мировоззрением и иной религией. В саду уже находились госпожи и все разом обернулись, как только новоприбывшая переступила порог. Они сразу заметили отсутствие украшений, чем были сами увенчаны с головы до пят. Их браслеты или головные декорации звенели громче монет и блестели ярче солнца. Калияни подошла, рядом с ней остановилась Сурайя. Девушка подняла робкий взор. Помощница уважительно показала обеими руками на одну пышнотелую женщину зрелого возраста в широком кафтане и поведала: