Небесное, в земном отразившееся - страница 7
Цвет небесный, синий цвет,
Полюбил я с малых лет.
В детстве он мне означал
Синеву иных начал…
Наверное, так мыслил и иконописец – а «иные начала» во всей иконописи, во всём пространстве Храма воплощаются!…
Возвратимся же к Собору Целителей Святых – среди них – а как же иначе – есть Новомученики – и один из них тот, что скорби Царской Семьи разделил. Лейб-медик Евгений Сергеевич Боткин, к лику в 2016 году причисленный.
Невольно вспоминаются слова Ф.И.Тютчева:
Чужие врачевать недуги
Своим страданием умел,
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтениеПохожие книги
Настоящая русская семья, пережившая трагедию богоборчества на протяжении многих лет. Настоящая любовь, готовность на самопожертвование. Девушка из этой семьи собирается замуж – и вдруг узнаёт, что в 1938 году дед её жениха расстрелял двух её дедов-священников…
Исследование творчества великого Н.С.Лескова с точки зрения христианского мышления. Раннехристианские легенды, сохранённые народом русским и воплотившиеся в произведениях писателя. И русская трагедия, пророчества, вразумление в хронике "Соборяне".
Крестьянская поэзия! Красота природы – но прежде всего – красота духовная. И вот случилось чудо – в 1936 году родился поэт, творчество которого можно сравнить с живоносным источником, который пытались заглушить, "заасфальтировать", иссушить. Да не вышло… Прекрасные стихи словно звучание русского пейзажа и молитвы, к Небесам обращённой…
Первая часть – размышление о духовном начале русской жизни и трагедии окаянного века двадцатого. Трагедия России показана на примере нескольких семей, облика человеческого не утративших. Во второй части главные герои – студенты техникума. В обоих рассказах приходит помощь по молитве. Одному – во время сдачи вступительных экзаменов, другому – во время болезни. Оба рассказа – особенно второй – основаны по сути на реальных событиях, свидетелем котор
В наше время экологических и нравственных катастроф крайне важно сохранить ледниковую чистоту и родниковое начало национального достоинства. Это относится ко всему Кавказу. И лучший стимул – образ людей, которые стали частью не только кавказской, но и мировой исламской истории.
«Музей вне себя» – манифест против унылого единообразия и одномерности, к которым нередко приводят усердный контроль и порядок, и в то же время кладезь историй и сокровенных фактов. Читателя ждет необычайно увлекательное и познавательное путешествие: он откроет для себя Лондон начала XIX века, Париж 1840-х годов, Лас-Вегас 1990-х и свяжет их с самыми поразительными европейскими художественными и архитектурными проектами XX-XXI веков. Он соприкосн
Книга «Известный неизвестный Луганск» – это не сухая хроника и не простой пересказ фактов о городе. Это настоящая энциклопедия дореволюционной жизни уездного Луганска. В легкой и доступной форме рассказано о нравах горожан, акцент сделан на культурной и экономической жизни. Изучив историю одного уездного города – на примере Луганска – можно лучше понять историю и других городов Российской империи, например, г. Старобельска. К началу 20 века образ
История храма в честь Святой Троицы в поселке Полазна Добрянского района Пермского края. Летопись храма с начала существования Прихода и по настоящее время. Воспоминания прихожан о храме и его восстановлении в 1990-е годы.
Пройдёт время, и у кого-то начнётся тоска по нынешним временам, как сейчас многие тоскуют по временам советским, забывая все ужасы того периода. Чтобы не забывались условия жизни нынешней, и написана эта книга, которая является продолжением романа «Эпоха перемен».Все имена вымышлены, совпадения случайны.
К концу четвертого тысячелетия нашей эры генотип человечества полностью мутировал – и люди превратились в жутких кровожадных монстров, поедающих все, что движется. Они заселили всю планету – кроме одного-единственного места в горах штата Айдахо, городка Заплутавшие Сосны. Его жители выжили посреди этого хаоса. Они – последние люди на земле, а Заплутавшие Сосны – последний город в человеческой цивилизации, ее последняя надежда. Но парадокс ситуаци