…
Я сижу на крыльце булочной. Надо мной наклонилась незнакомая бабушка и спрашивает кого-то рядом, какой ему хлеб нужно купить. Мне вдруг становится зябко. Рядом со мной никто не сидит. Какому «ему» они собираются что-то покупать? Кого она спрашивает? Постепенно я начинаю понимать, что этот «кто-то» и есть я сам. Бабушка спрашивает меня о самочувствии и хлебе.
– Мне? Булку серого, батон и две булочки с изюмом. Что это было?
– Не завтракаешь, наверно, дома, вот и потерял сознание в очереди. Спасибо, люди подхватили.
На всякий случай, сердобольная бабушка довела меня уже совершенно здорового до калитки.
Еще пару раз в длиннющих очередях я падал. И всегда это приносило очевидную пользу. Сразу покупали все что нужно и отправляли домой. Однажды это случилось в утренней очереди за молоком, а еще один раз в утренней же очереди на заправку сифонов. Молоко мне принесли сразу же. Привели в чувство и, поинтересовавшись не нужно ли мне сопровождение, отправили домой.
С сифонами получилось смешнее. Я упал уже в шаге от окошка, куда должен был сунуть свои два пятилитровых сифонища. Очнулся за ларьком. В тени акации. Два сифона стоят рядом. Я попробовал их подвинуть. Тяжелые. Значит полные. Так. Я тут сижу, а как я сюда пришел, непонятно. Кто сифоны заряжал, тоже непонятно. Пока я соображал, наблюдавший за мной мальчишка прокричал кому-то: «Все! Очнулся! Не надо его поливать!» Оказывается, сатураторщик, бросив волнующуюся очередь, брызгал в меня холодной газированной водой и периодически обмахивал полотенцем.
Когда я, шатаясь встал на ноги, из очереди поинтересовались далеко ли живу, донесу ли сифоны, нужен ли помощник? Я как мог более вежливо поблагодарил людей и отказался от эскорта. А когда перешел дорогу и направился к дому, то почувствовал себя совершенно здоровым и полным сил.
К середине лета в саду вокруг дома обильно поспевали персики, виноград и огородные радости: помидоры и болгарские перцы.
Как вкуснее всего есть помидоры? В супе, в салате, в овощной икре, маринованные в томатном соке или просто обжаренные ломтиками с глазуньей?
Все не то.
Лучше всего есть помидоры прямо с грядки. Выбираешь самую спелую, теплую от солнца помидорку. Аккуратно, поворачивая из стороны в сторону, снимаешь ее с пахучей веточки. Нежно обтираешь блестящую кожицу от растительных соринок и тончайшего слоя пыли, и тут же, не уходя далеко, ножиком режешь помидор пополам. Обязательно горизонтально, чтобы получились две чашечки, наполненные соком. Разнимаешь половинки, заполненные крупитчатой алой мякотью с желтоватыми, погруженными в желе семечками и тоненько солишь принесенной с собой мелкой солью.
Дав соли растаять в помидорном соке, обильно посыпаешь срез молотым черным перцем. Подняв к небу лицо и закрыв глаза, быстро отправляешь готовую половинку в рот срезом к верху, давишь снизу языком и ощущаешь, как по нёбу и щекам брызжет и растекается еще теплый, пряный от перца солоноватый сок!
Большие помидоры тоже можно так есть, но их приходится кусать, а от этого теряется волшебное ощущение извержения сока на нёбе.
В самом высоком месте нашего сада под персиковым деревом стояла старая чугунная эмалированная ванна с потрескавшейся и пожелтевшей от времени эмалью. Официальное ее предназначение – для полива огорода в случае отсутствия воды в водопроводе.
На самом деле, ванну использовали совсем по-другому. Летом в нее наливалась теплая вода. Мелочь и пузатая, и худая барахталась в ней весь день, не отвлекая родителей от важных дел.
