«Небо наш родимый дом…» - страница 2
«Окна тихо хлопали…»
Окна тихо хлопали
в вечер голубой,
Хорошо ли, плохо ли
жили мы с тобой.
Не об этом думаю,
не о том тужу,
Раз с другою вечером
под руку хожу.
Говорю, что разные
есть в пути извилины,
Может, и напрасно мы
крепко полюбили…
Этого не знаю,
Может, в целом свете
Я один шагаю
в тишину и ветер.
Пусть увозит прошлое
время-грузовик,
Ты меня, хорошая,
лучше не зови.
«Я все слова на память берегу…»
Я все слова на память берегу.
По бездорожью волн легла моя дорога,
а позади, в заливе Золотого Рога,
прощание с тобой на берегу.
По бездорожью волн легла моя дорога.
Мы заходили в разные порты.
Четыре моря позади остались
в огромных шалях спящей темноты.
Навстречу ночи в море попадались.
Навстречу ветры шли и города.
Как пена оставалась за кормою,
смыкалась позади упругая вода.
Ушли назад туманы над водою.
Обратный рейс. Мы обгоняли дни,
мы нагоняли ветры и туманы,
мелькнули звезд неяркие огни
в косматых тучах, в небе рваном,
теперь уж близко, рядом, недалеко.
Теперь ни дождь, ни ветер не вредит.
Огни,
огни,
огни Владивостока.
Как елка праздничная впереди.
Бросаем якорь. Кончена дорога
по бездорожьям всяческих дорог.
На берегу
в заливе Золотого Рога
тревожно ночь трубила в месяц-рог.
Я прибежал…
Не стоило бы лучше.
У героини был другой герой.
Я подошел, мрачнеющий как туча,
холодною,
ненастною порой.
Я подошел,
на сердце вьюга, замять.
Сказал как ты, при ласковой луне:
– Слова, что ты дала на память,
возьми обратно,
в память обо мне.
За окнами падает снег
Ветер первые зимние числа
Сплошь снежинками расцеловал.
Только я понимать разучился
Подгулявшего ветра слова.
Это было.
Я знаю, что было.
Ночью
Лезешь на сеновал,
А на крыше причудливо выл он,
Но тогда я его понимал.
Я не помню те даты и числа,
И не то чтобы память слаба,
Просто я понимать разучился
Подгулявшего ветра слова.
Он о чем-то в трубе разговаривал,
Замолкая, ворочаясь. И
Снег валил и до окон наваливал
Голубые сугробы свои.
Просто я заработался, просто
Я от юности ранней отвык.
Неслучайно знакомую поступь
Мне напомнил цветной половик.
Уводя за собою далёко,
По ступеням полосок своих,
До едва уцелевших и блеклых,
Но не брошенных годов моих.
Так всегда, если встретишь в доме
Хоть намек на прожитую даль,
То звучнее,
Гораздо знакомей
Пред тобою проходят года.
Разыскавши потерянный след свой
День за днем ты узнаешь лицо…
Встань,
Мое загорелое детство,
На высокое наше крыльцо.
Постучись в постаревшие двери,
В нашу комнату ветром ворвись
И, увидев меня, не поверив,
Рядом с юностью остановись.
Я узнаю тебя по приметам,
По веснушкам,
по вихрю волос,
Потому непокорное это
Я по юности гордо пронес.
Но теперь
Потускнели веснушки,
В волосах отшумела весна…
Удивляешься?
Милая, слушай-ка,
Видно, голос и тот не узнать!
Я намного тебя стал старше,
В сыновья ты годишься мне…
Полнокровным,
«Мужчинским» маршем
Я сегодня иду по стране.
Ты же первые брюки надел,
И отец с тобой очень крут,
Тебе уши дерут и за дело,
И без дела еще дерут.
Еще куришь тайком папиросы
И, мыслёнки свои теребя,
Хочешь стать ослепительно взрослым,
Чтоб девчонки влюблялись в тебя.
Ну а мы, слесаря, инженеры,
Комбайнеры и моряки,
В прошлом своем – пионеры,
В будущем – старики.
В жизни потерянный след свой
Ищем в распутице дней,
Чтоб на миг ощутить свое детство,
Чтобы прошлое стало видней.
Чтобы мать, что тебя качала,
Заглянула в твои глаза.
Что ушло,
Улетело,
Промчалось,
Даже слова «прощай»
Не сказав…
. . . . . . . . . . . . . . .
Похожие книги
Творчество поэта-фронтовика Алексея Фатьянова близко русской народной поэзии. Недаром в прошлом веке песни на его стихи распевала вся страна, зачастую даже не зная, кто автор этих строк.В паре с известными композиторами В. Соловьевым-Седым и Б. Мокроусовым поэт создал до сих пор всеми любимые песни «Соловьи», «На солнечной поляночке», «Давно мы дома не были», и многие другие. Стихотворения А. Фатьянова подкупают своей задушевностью, добротой, кра
Популярность русского советского поэта-фронтовика Алексея Ивановича Фатьянова (1919–1959) для военного поколения сравнима с популярностью Владимира Высоцкого для поколения шестидесятых. Но и сейчас даже тем, кому неизвестно имя Алексея Фатьянова, знакомо его творчество. Песни на его стихи, проникновенные и искренние, по-прежнему отзываются в сердце и памяти: «В городском саду играет духовой оркестр…», «Где же вы теперь, друзья-однополчане?», «Над
Роман в четырёх книгах. В целом это жизнеописание героя на протяжении 55 лет. "Шуга" повествует о его попытке раскрыть тайну жизни своего отца, но герой сталкивается с тайной своего происхождения.«Крест-накрест» – Ленинград спустя четыре года после описываемых в «Шуге» событий. Встреча с новыми людьми, раскрытие новых талантов и, соответственно, повышение меры ответственности за судьбу близких и не очень близких людей. «Последняя попытка» – неско
В сборник известной детской писательницы Нины Михайловны Артюховой (1901–1990 гг.) вошли повести «Мама», «Леля» и поэма «Грибное лето», которая публикуется впервые. Все три произведения рассказывают о жизни и судьбах обычных людей – больших и маленьких – в военные и первые послевоенные годы, о том, как перепахала война семьи и отношения, как по-разному ведут себя люди в такую тяжелую пору, как нелегко строить новое и восстанавливать разрушенное,
В книге «Братья Харди и тайна старой мельницы» юным сыщикам придется распутать очередной клубок череды запутанных событий. В городе появились фальшивые двадцатидолларовые купюры. Догадок много, но улик – практически ни одной. Правда, одна зацепка приводит братьев Харди на старую мельницу, которая служит проходной для современного завода. Что-то на этой мельнице есть, но попасть туда практически невозможно. И тогда братья решают пойти на риск…Для
Красавица Маргарита – жемчужина высшего света Англии. Она посещает светские рауты, водит дружбу с принцем Уэльским и терпит нелюбимого, но состоятельного мужа. Тем временем в Англии только и разговоров что о неуловимом герое по прозвищу Сапожок Принцессы. Он умудряется спасать французских аристократов из рук палачей и от лезвия гильотины. Его превозносят по одну сторону Ла-Манша и отчаянно желают отправить на плаху по другую сторону пролива. Фран
Капитан спецназа в отставке Виктор Егоров, после тяжелого ранения в Сирии списанный вчистую из армейских рядов, уже несколько лет живет обеспеченной мирной жизнью. Его война давно закончилась, но внезапно пришла другая беда – легкая необременительная поездка на рыбалку в Витебскую область обернулась провалом в кровавый кошмар лета 1941 года.Что делать Егорову? Залечь на дно и спокойно пересидеть самые горячие месяцы? Благо есть надежное убежище,
Мне пришлось часто ездить в поездах дальнего следования. Времени много, не будешь же всю дорогу спать или есть. Иногда приходилось услышать исповедь попутчика. Может быть, как в песне: «Навру с три короба, пусть удивляются, с кем распрощалась я, вас не касается!». Но мне кажется, что человек расскажет незнакомцу то, что никому другому не доверит. Вышел из поезда и забыл с кем ехал.А я вот запомнила некоторые рассказы, объединила их в сборник, кот