— Где? Точно! У нас такие же дома… были, — смешавшись, закончил он, неуклюже скомкав конец фразы.
— У вас жили ласточки?
— Ну да. Дом над рекой стоял, там мошкары много. Ласточки под балками гнездо подвесили и целыми днями гостинцы птенцам таскали. Они заботливые, ласточки. Добрые… — к концу мысли парень терял запал, как заводная игрушка с подсаженными батарейками, но Тео уловила закономерность. Если сразу же задать следующий вопрос — контрактный выдаст еще кусочек информации.
Конечно, в том случае, если вопрос будет безопасным.
Опасными считались темы, касающиеся прошлого, семьи и загадочной эпопеи с кредитом. Когда разговор сворачивал в эту сторону, и без того немногословный контрактный окончательно переходил на односложные ответы.
И где она, эта хваленая радость человеческого общения? Да с гребаной Сири веселее болтать
— Много птенцов было? — подобрала нейтральный вопрос Тео, мысленно скрестив пальцы на удачу.
— Три, — контрактный все еще выглядывал в окно, провожая взглядом убегающие назад дома. — Потом, правда, один птенец из гнезда выпал, его кошка сожрала. А остальные — нормально. Оперились, потом вылетать начали. Вы птенчиков ласточки видели когда-нибудь? — спросил он.
Контрактный. Спросил. Про птенчиков.
Ошеломленная неожиданным успехом, Теодора мысленно дорисовала себе десяток баллов в квесте «Завоюй среди местных союзника».
— Ни разу не видела, — мгновенно соврала она.
Хотя почему, собственно, соврала? Вживую действительно не видела. А сериалы на Animal Planet — это несчитово.
— Они крохотные, где-то с палец длиной. А рты здоровенные, как печные трубы. И желтые вот тут, — быстрым жестом контрактный обозначил на лице что-то по типу улыбки Джокера. — Когда птенцы жрать хотят, то орут и рты разевают. Для родителей это прям как мишени. Бросают мух прямо в желтый круг, — он дернул губами, а в серых глазах вспыхнули искорки смеха. Тео охотно поддержала его, расхохотавшись, — и контрактный, неловко дернув плечами, все-таки отважился улыбнуться.
— Они забавные. Птенцы. Может, на вашем доме тоже гнездо есть. Тогда сами посмотрите.
— Подъезжаем, — подал голос извозчик. Экипаж повернул, проехал еще немного, углубляясь в прозрачную тень молодых сосен, и остановился перед невысоким чистеньким домиком. Он белел среди зеленых лужаек, словно кубик сахара-рафинада.
— Апельсиновая улица, дом двадцать три, — объявил извозчик.
— Какое странное название, — чтобы выбраться наружу, Теодоре пришлось опереться на руку контрактного. Ноги от неподвижного сидения затекли, и коленки предательски пытались выгнуться в обратную сторону. — Почему Апельсиновая улица? Здесь же только сосны растут.
— Может, раньше апельсиновые деревья были, — высказал предположение внезапно разговорившийся контрактный. Он все еще поддерживал Тео под локоть, и рука у него была жесткая, как стальные перила. — Сосны совсем молоденькие, их высадили лет десять назад.
— О. Понятно, — Тео окинула взглядом пушистые колючие метелки. — Жаль. Я бы оставила апельсины.
— Это да. Они вкусные…
— А шишки — не очень.
Контрактный недоуменно нахмурился, потом сообразил — и коротко улыбнулся немудреной шутке.
Томас, почему-то вспомнила Теодора. Его зовут Томас. Том Макбрайд.
— Госпожа! Госпожа Теодора! — от дома уже спешил, опираясь на трость, крохотный старичок. Подхваченные ветром, реденькие седые волосы плыли над ним, как пух над одуванчиком. — Вот ваш ключ. Госпожа Альбертина мне написала — я все подготовил! Уборка, продукты, привез баллон газа — дом ждет вас!
