Юра почесал голову в поисках того, что можно было бы ещё добавить. И его взгляд пал на разлитую бутылку пива.
– А звать тебя теперь, Антон. Ну ладно, прощай, береги себя.
…
Покинув дом, перед Юрой предстала полная машина волос, набитая по самую крышу. С трудом проникнув внутрь перечисляя все ругательства, они отправились в путь. Дорога заняла не больше пятнадцати минут и припарковавшись возле новостройки, попутчики волной вытекли из автомобиля, скрывшись в стене дома. Выдохнув, парочка проводила их взглядами.
– Фух запарился и почему они не могли сами добраться до сюда?
– Не знаю…
– Потому что мы боялись ангела, мой господин.
Юра и Катя крикнули в один голос.
– Ты та почему не ушёл чудила?
– То время что я провёл под кофтой госпожи и наблюдением за храбростью господина, вызвали во мне симпатию к вам. Поэтому я хотел бы ещё побыть в вашей компаний.
– Но ты же домовой, тебе нужен дом, а у нас его нет!
– Это вовсе не обязательно, мне вполне комфортно и под креслом госпожи Кати.
– Где? А ну вылась из-под меня!
– Как пожелаете госпожа, но хотел бы обратить ваше внимание и моего господина, что у нас не осталось запасов еды.
– Что! Не не не не! Не может быть! Чёрт!
С проворством гамадрила, Юра перелез на заднее сиденье ворошить пустые пакеты.
– Животные! Всех убью! Они и пиво украли! Звери! Воры, я звоню 02!
В ярости он схватил телефон и набрал номер.
– Юр, нам нужно в больницу.
– Зачем? Я не пью медицинский спирт, хотя если подумать.
Успокоившись, он отменил вызов и посмотрел на Катю, которая держала перед его лицом опухшую руку.
– Оу, значит 03. Поехали в монастырь, там тебя подлатают.
– Нет! Не дам святошам к себе притронутся. Я сама знаю кто мне поможет.
Катерина, крепкого телосложения девушка, стала выглядеть хрупкой и беспомощной. Такой вид был в новинку для высокой брюнетки, от чего та из всех сил, старалась держать свой образ нерушимой скалы. Капли пота стали скатываться вниз по лицу, впитываясь воротником свитера. Глаза стали слипаться, однообразие ночной дороги лишь усугубляло тяжесть век. Рука своевольно поворачивала руль. В какой-то момент ржавую машину потянуло на встречную полосу.
– Катя!
С заднего сиденья донёсся вопль, вернувший девушку в чувства.
– Если собралась умереть, то делай это не на скорости! У меня сегодня нет в планах, быть размазанным по салону машины!
Парень перебрался на переднее сиденье.
– Что-то ты совсем раскисла. Похожа на сырок в плохом холодильнике, о котором все забыли со времён Петра первого.
– Всё нормально.
– Могла бы и честно ответить, у тебя же всё на лице написано. Покажи-ка свою руку.
Задрав изрядно пропитанный потом рукав, лицо девушки посетила гримаса боли. Распухшая рука от запястья до локтя посинела и была заметно изогнута.
– Срань господня, как ты такой культяпкой передачи переключаешь?
– Боль, все во лишь чувство.
– Угу, а гроб все во лишь ящик, в который ты сыграешь если будешь себя так вести.
Юра задумчиво смотрел на повреждённую руку своей напарницы. Не время ли вообще её отрезать или всё не так критично думал он.
– Слушай, а ведь дырки от когтей той одержимой мамаши на тебе быстро затянулись, почему эта хрень не заживёт?
Катя устало вздохнула не сводя глаз с дороги и таким же уставшим голосом ответила.
– Ты же Инквизитор, сам должен знать всё о тех, кого преследуешь всю жизнь.
– Ну, не на всех лекциях о нечисти я был в сознании. Вроде всё просто, сидеть, слушать, но на меня как нападёт дрёма…
