– Ты бы хоть плотский вид принял, а то ходишь как босяк. Глядеть совестно на тебя голого, – вместо ответа пожурила Яга пришельца.
– Ты меня всякого видела, – отмахнулся Кощей, но всё же принял вид купца второй гильдии, – А так сойдёт?
– Сойти-то сойдёт, но ведь всё равно ты не из-за меня сюда шляешься.
– Что верно, то верно. В том и опасность, что воспылал я, Костяная Нога, страстью. А когда в теле, то такой прилив кровищи к органам образуется, что себя не помню и о наследниках задумываюсь. И всегда хочется, чтоб всё сладилось по неземной любви, как у смертных человеков. Чтоб прогулки в дождь под луной вдоль погоста, чтоб девица тряслась от безоглядного желания к сожительству, а не от страха, и чтоб Змей Горыныч ревновал в три головы, – и, унимая страсть, Кощей закурил самокрутку сухого мшаника пополам с коноплёй.
– Вот, вот, парень, – оживилась и Баба Яга, – сам навёл на разговор. Ты Золушку до срока полной готовности тронуть не вздумай. Хоть до сороковин ейного побега дотяни, когда уже напрямую сговоримся. А не то тебе Черномор малолетнее педофильство пришьёт, – для верности пригрозила Яга.
– А некрофильство он ко мне не приторочит, если я по вашим советам ещё сотню-другую лет в замшелых бобылях проведу? – осердился Бессмертный. – Опять какую-нибудь пакость приготовила с оглядкой на азиатский калым? Я тебя не то что в Совет выдвину от нашего округа, но и вовсе уже не за Лысую гору, а за Уральский хребет задвину, – совсем разошёлся Кощей и чуть было не поднял костистую руку на хозяйку.
– Что ты, что ты! – заверещала Яга, отскакивая в сторону и понимая, что хватила через край. – Ишь, закипел самоваром. Я ведь только добра тебе желаю. От всех умственных щедрот своей головы! Я же тебе слово дала, а обратно не забрала! Так что существуй спокойно. Ожидай медовый месяц, – и она скабрезно изобразила подобие понимающей ухмылки, но тут же стёрла её с лицевой своей части:– А это кто? – указала Яга на новое видение.
Действительно, из-за купеческой спины Кощея Бессмертного павой выступила женщина, по виду очень знатная и в дорогих одеяниях, то есть с самоварным золотом по всему горностаю. Под мышкой она держала опрятную головку, любопытно озирающую окрестности, а поверх же воротника самой дамы ничего не значилось.
– Это? – осклабился Кощей, заметив испуг старой. – Сие есть дорогой заморский гость, пред которым и шапку сломить не совестно. Это, – но тут же сбился с высокого штиля:– на это не обращай внимания. Просто ко мне в гости заглянула с оказией недавно казнённая королева Франции Мария-Антуанетта. Мы давно дружим, и нашему разговору она не помеха.
– Бонжур, мадам, – сказала голова из-под мышки и открыто улыбнулась.
– Силь ву плэ, – неожиданно для себя брякнула Яга, – проходите мадам, присаживайтесь, – и она указала на муравейник, где недавно грела ноги озабоченная Избушка.
– Мерси боку, – жеманно выдавила из себя голова синими губами, но осталась стоять, всем своим гордым видом выказывая способность к осознанной деятельности. На том общение дам и закончилось, не перейдя в тесное знакомство.
– Так зачем ты, Кощеюшка до уговорного срока пожаловал? – вернулась к своим баранам Яга.
Кощей Бессмертный не торопясь свернул другую цигарку из козьего помёта на треть с сушёным мухомором, затянулся, так что из под рёбер дым повалил и просительно, с оттенком доверия, произнёс:
