Недобрая сказка - страница 7

– Так то оно так, да ведь ты знаешь, окромя твоей мамы мне никто был не нужен. То, что смерть меня с нею разлучила этого не отменяет.

Оба встали из-за стола, праздничный настрой улетучился, на лицах отражалась скорбь общей утраты.

– А пойдем на реку? Я уже приготовила мешочек с остатками хлеба, сейчас еще крошки от пирога туда добавлю.

– Пойдем, конечно, на наше место, покормим уток.

Накинув кожухи отец с дочерью двинулись к реке. Они пробрались знакомой дорожкой, протиснулись между голых еще кустов и аккурат вышли к желанному бережку. Это было укромное место скрытое от посторонних глаз. Небольшая тихая заводь. Кто бы мог подумать, что именно здесь суждено было утонуть матери Варны. Правда она заплыла далеко, устремившись подальше к другому берегу. Неясно, что случилось потом, но Маргану будто под воду утянули. И сколько не искали после, так и не нашли. Об месте этом по деревне сразу разошлась недобрая слава. Всякий его стал стороной обходить, боясь повторить участь утопленницы.

Варна подошла поближе к воде, развязала узелок с приготовленным угощением. В поле зрения как раз недалеко плыла небольшая стайка уток. Девушка бросила хлебные корки на воду.

– Давай не будем им мешать, скроемся в кустах вон за той ивой. А я их приманю.

– Хорошо, отец.

Казимир обнял дочь за плечи и отвел в укрытие. Сложив пальцы в трубочку мужчина призывно закрякал. Утки начали реагировать и потянулись в сторону еды, а затем принялись дербанить хлеб, успевая устроить между собой потасовку.

– И как это у тебя выходит, всегда удивлялась.

В ответ Казимир только ласково провел рукой по волосам дочери.

– А ты правда веришь, что сегодня мама может вселится в одну из этих птиц и повидаться с нами?

– Ну-у-у, не знаю, Варна, люди говорят. Верю ли я в это? Думаю такое может быть, только не сейчас с этими утками. Не чувствую я Маргану.

– Я тоже не чувствую маму. Пойдем, а то совсем от земли озябнем.

– Да, пойдем.

Варна подбежала к реке, достала из-за пазухи маленький сушеный венок и пустила по воде.

– Я его еще с лета храню. Глупо, но мама так любила плести мне венки. А сегодня я решила подарить ей свой.

– И вовсе это не глупо, ей бы понравилось. – в глазах Казимира застыли слезы. – Пойдем, дочь. – он развернул Варну к проторенной тропке, а сам протер глаза, пока она не видит.

Отец с дочкой подходили к родному дому. Было видно, что на большом холме рядом с деревней уже собрались парни и девушки.

– Ну что, Варна, давай-ка живо на холм. Все уже там.

– Может я с тобой посижу?

– Нечего, меня Ерга к себе позвала.

– Знаю, что все равно надо идти, а то вся деревня мне кости перемоет. Всегда меня чудной считали, а если пропущу Красную горку и вовсе меня за этот грех в на всю жизнь в безбрачные и бездетные запишут.

– Вот-вот, не отлынивай. – Казимир улыбнулся дочери и легонько подтолкнул в спину.

Варна вздохнула, пожала плечами, развернулась и побежала на горку. Прохладный ветер дул в лицо, коса трепыхалась и била по спине. Лицо ласкали теплые лучи солнца, морозный воздух колол грудь изнутри. Так хорошо было бежать, так спокойно, так беззаботно. Быть частью здешних мест, частью природы.

Подбегая к холму, Варна увидела статную фигуру Анки, подруга поджидала ее, подбоченясь.

– Ты где пропадаешь? Я уж думала за тобой домой бежать. – нарочито строго с улыбкой на лице, высказала Анка.

– Думала прослыть безбрачной на всю деревню, а потом решила не позорить свою подругу.