Но не зря Марго водила сына вместе с Ниной в Рейксмузеум, как на работу! Иван скорее почувствовал, чем узнал, а, может, и узнал, руку мастера, к знакомству с которой мать приобщала его с маниакальной настойчивостью – еще бы, Ваня был «таким талантливым» мальчиком! И Нина, бывшая «гораздо менее одаренной девочкой», но все-таки присутствовавшая при том процессе постижения прекрасного, тоже не могла не приобщиться, хотела этого Марго или нет. И вот спустя сорок лет после последнего посещения «Музея на той стороне Канала» Нина смотрела на рисунок и внутренне соглашалась с мужем: да, это он, это Рембрандт, это самый великий голландец! Да полно, возможно ли это?
Нина читала где-то, что Рембрандт не делал эскизов к своим картинам. Если это правда, то все его рисунки – совершенно самостоятельные произведения искусства. Среди них встречались рисунки с натуры – например, типичные нидерландские пейзажи с коттеджами, лодками и мельницами. Или наброски обнаженных женщин – хотя в те времена нагота практически не встречалась в голландской живописи, художники частенько нанимали в качестве натурщиц проституток, чтобы шлифовать технику изображения человеческого тела. Но были и рисунки, сделанные просто так, наверное, просто потому, что хотелось рисовать – такими были работы на извечные библейские сюжеты. И, похоже, один из таких рисунков гения – мадонна с младенцем – лежал в ту ночь на кухонном столе Костроминых в ожидании решения своей участи.
Почти до самого рассвета Нина убеждала мужа в том, что не стоит торопиться с продажей найденного сокровища (на самом деле ей было просто страшно даже думать об этом). И, в конце концов, Иван сдался. Он согласился (или сделал вид, что согласился), что будет правильно еще раз попытаться найти кого-нибудь из родственников Тонечки, крымских или голландских, все равно, и тогда уже можно будет принимать окончательное решение. А пока надо положить рисунок в банк и больше никому не говорить об этой находке, чтобы разбойное нападение в Хоромном тупике не имело продолжения: ну, не нашли и не нашли – мало ли безумных объявлений появляется в Сети?
…В Симферополе шел дождь. Поезд прибыл на первый путь, так что пассажиры, выйдя из вагонов, могли сразу же укрыться в здании вокзала или под крышей галереи, но, несмотря на это, разочарованные погодой люди, еще вчера так спешившие к морю, неохотно покидали свои купе. И только Нина была откровенно рада расстаться со своими попутчиками, поэтому не стала удлинять прощания, и, подхватив свои вещи, направилась к выходу из вагона.
Проявив завидное упорство в преодолении кордонов из таксистов всех мастей и агентов по сдаче курортной жилплощади, наводнивших перрон, несмотря на дождь, Нина вышла к остановке междугородных троллейбусов. Почему-то хотелось поехать в Алушту именно на троллейбусе, как в детстве, когда Нина приезжала погостить к тетке. Девочке, привыкшей к тому, что троллейбус – исключительно городской вид транспорта, путешествие на нем через перевал казалось экзотикой, да и сами машины чешского производства выгодно отличались в те времена от своих московских собратьев. Как здорово было сидеть на удобном мягком сиденье и, придерживая рукой трепещущую на ветру занавеску, смотреть в окно на горы и долины в нетерпеливом ожидании чуда появления моря, казавшегося прямо-таки океаном с высоты перевала.
