Нефилим - страница 10

«Иди, иди и помни обо мне…»

Уильям Шекспир. «Гамлет»

Скажу сразу: Аннигиляция и Обнуление – стадия А и стадия О – не тождественны. Первая предшествует второй, но сам переход из одной стадии в другую не фатален. А-объекты собираются в спецнакопителях для изучения их остаточной активности и обнуляются лишь после того, как эти проявления признаются не представляющими интереса. Для большей непредсказуемости А-объекты порой исследуют за пределами Стены, где структура Пирамиды, пронизанная бесчисленными волновыми потоками, не оказывает на «яйцо» – все А-объекты имеют одинаковую яйцевидную форму и различаются лишь размерами – никакого силового давления. По Территории «яйца» могут перемещаться как угодно, выбирать направление, среду, тем самым уравнивая себя со всеми прочими обитателями этой загадочной местности. Не дозволяется им только остаться на Территории после окончания эксперимента, а все попытки обойти этот запрет караются Обнулением, внезапным и мгновенным.

Был слух, что один объект избежал этой участи. Кто-то, по большей части из «инфантов» верил в его достоверность, отчего сам побег обрастал как реальными, так и фантастическими подробностями, которые в свою очередь давали пищу скептикам-«крохоборам». Они указывали на нестыковки той или иной версии, едко иронизировали, «инфанты» негодовали, доходило и до рукоприкладства, разумеется, в рамках правил. Назначалось место: Театр, Зал для Оргий – стороны выставляли бойцов, выбор оружия решал жребий. При этом никого не смущало то обстоятельство, что исход поединка никак не влиял на достоверность самого Слуха. Каждая сторона лишь укреплялась в своем мнении, отчего Слух со временем возвысился до ранга Мифа. Самые отчаянные даже пускались на поиски таинственного беглеца, прочесывая, сканируя самые далекие и малодоступные участки Территории, но все было тщетно. Если, конечно, отбросить заведомое вранье; кто-то, якобы, видел «яйцо», кто-то почти держал его в руках – но проверки на детекторах лжи изобличали псевдо-контактеров.

Но сейчас я был твердо уверен: это вот-вот случится на самом деле, станет самой что ни есть явственной явью, и детектор лжи, в случае, если я по возвращении не буду держать язык на привязи, сгорит, не взирая ни на какие предохранители. Вибрация под моим правым коленом явно усиливалась, когда нога оказывалась на кратчайшем расстоянии между мной и старым деревом «Qercus Robur» – эти значки были когда-то, врезаны в его покров, и их еще можно было различить среди трещин и корявых гребней эпидермиса. Под этим именем он значился и на старых затрепанных картах; их пакет под расписку выдавали выпускникам вместе со свидетельством об окончании Курсов Выживания. Карты, естественно, не могли заменить систему GPS, но пользование навигацией за пределами Стены считалось для выпускников таким же бесчестьем, как обращение к Википедии при сдаче экзаменов на степень Магистра. «Представь, что Пирамиды нет, и тебе некуда вернуться» – эта предупредительная надпись украшала арки всех ворот с внутренней стороны Стены, и те, кто правильно понимал ее значение, беспрекословно сдавали свои гаджеты, прежде чем ступить на Мост, переброшенный через Ров.

За его пределами наша телесная неуязвимость делалась призрачной, и если кто-то, случалось, забывал об этом, очарованный переменчивыми видами, Территория тут же напоминала о себе каким-либо непредвиденным способом. Рассеянный путник мог провалиться в болото, упасть на россыпь битого стекла, ободрать руку о торчащий гвоздь или обрывок колючей проволоки – местами Территория была почти сплошь завалена подобной дрянью. Я лично, приближаясь к корявому стволу Qercus Robur, старательно избегал контактов с концами железных крестовин и копьевидными торцами решеток, ограждающих замшелые плиты, истлевшие до трухи скамеечки и грязные баночки с иссохшими цветами у подножия крестов.