Нефритовый слон - страница 20

Спасибо, что поболтала со мной.

Тебя как зовут-то?

Назваться собой не могу, опасно.

– Таша.

– Наташа?

– Просто Таша.

– Поняла. Тебя так слуга величает. Загадочный он у тебя. Я б ему погадала.

Уходя, вижу, как тетя Нина укушала литровую бутылку водки меньше чем за пару минут.

***

Пока еду назад в хостел, думаю о том, что, раз нарушила один запрет, не узнавать, что стало с маминой квартирой, можно нарушить и второй, узнать, где могила мамы.

Приняв решение, уточняю в Интернете адрес того хосписа (десять лет прошло, я не была уверена, что точно его помню).

Оказывается, это совсем недалеко.

Только тут понимаю, что тетя Нина могла назвать мне место, где похоронена мама; наверняка же ходит к ней на могилу. Вечно мы сильны задним умом.

Но потом думаю, что это был бы плохой вариант. Ну как бы я объяснила ей, зачем мне это знать, где похоронена Вера. Ведь правду обо мне пока никому знать нельзя, это опасно для меня… и для короля-слуги.

Тут же шепчу себе, что всё, что нагадала мне тётя Нина, это так, фигня на постном масле. Или знак свыше?

«Фигня!», вторит разум. Что же, буду думать именно так.

А пока, уточнив в Сети адрес хосписа, все-таки еду туда, хоть и понимаю, что просто открыто спросить, где похоронена умершая примерно десять лет назад в их хосписе Вера Жевнова, я не могу.

Но, стоит выйти из метро и пешком дойти до хосписа, как чувствую, насколько сильно меня туда тянет.

При входе на территорию сидит скучающий охранник, смолит сигарету.

И на моих глазах к нему подходит высокая красивая шатенка. Охранник вскочил, как ошпаренный, пряча сигарету за спиной.

– Алина Степановна, ваша мама у себя. Вы к ней?

– Ну, а к кому еще я могла бы прийти? У меня, слава Богу, никого больше в этом убогом месте нет.

Тетя Нина сказала, что в нашей с мамой квартире живет дочь директрисы со своей семьей. Вот эта женщина видно и живет.

Какая неприятная, стерва!

Разве так можно говорить об умирающих пациентах…

Пока я думаю об этом, Алина уже идет по дорожке к зданию, огороженному невысоким забором.

Охранник снова уселся на свое место, смолит сигаретку и – смотрит на меня.

– Да, с такими как Алина, не забалуешь. Она тут все живое строит, даже мать, – вдруг заговорил он заговорщически, понизив голос.

– Ее тут никто не любит, особенно родственники умирающих.

– А десять лет назад она тоже всех тут строила?

Охранник хмыкнул, сплюнул в сторону, в траву, и ответил:

– Десять лет назад она еще была подросток. Это она недавно оперилась, как вышла замуж и родила ребенка. Вернее, сначала родила, потом вышла замуж. Причем говорят, что не за отца своего ребенка. Ну да Бог ей судья.

А у вас тут кто-то жил? Десять лет назад?

– Да, мама.

– Мама… И что же, хотите что-то о ней узнать?

– Да…

– Место захоронения?

Я молча киваю.

– Понимаю. Могу устроить. Но это будет стоить денег.

– Сколько?

– Тридцать тысяч.

Дорого. Могу конечно взять деньги у… соседа. Не говоря даже, на что именно. Он даст, не задавая вопросов. Король-слуга… Блин, опять эта фигня в голову лезет.

И тут неожиданно мне приходит смс.

– Подождите, – говорю охраннику и читаю сообщение.

«Привет от Саши. Вам нашли жилье. Адрес скину отдельно. Туда нужно перебраться в течение суток. Живите там, пока без документов. Предупреди Юру, чтобы не светился. Пусть лучше вообще на улицу не выходит. Слухи ходят, что его могут объявить в федеральный розыск. Конечно, не как беглого раба, а как преступника, совершившего крупную кражу в доме известного и уважаемого бизнесмена. Саша попытается повлиять на ситуацию. Будем держать вас в курсе. Пока все».