Нефтяные магнаты. Кто делает мировую политику - страница 2

Потребители, напуганные этой нехваткой и «головокружительной» ценой в 5 долларов за баррель, ждут возврата прежней умеренной цены.

Военный кризис 1973 года был похоронным звоном по распроданным остаткам нефти и всемогуществу нефтяных компаний, которые контролировали 80 % мирового экспорта. В самом разгаре эмбарго «семь сестер» – «Эксон», «Шелл», «Тексако», «Мобил», БП, «Шеврон» и «Галф» – получили рекордные прибыли. Например, «Эксон» получил на 80 % барышей больше, чем в предыдущем году. Эти барыши происходят за счет значительной добавочной стоимости, полученной от реализации этими компаниями своих запасов нефти.

Потребители подозревали эти фирмы в тесных связях со странами-производителями. После десятилетий безраздельного царствования крупные нефтяные объединения видят, что существует сила, способная лишить их выгоды в пользу стран-производителей, которые они в течение долгого времени презирали. Но подозрения потребителей не лишены оснований. За кулисами, в обстановке самой большой секретности, производители и нефтяные заправилы заключили самый невероятный союз: это истина, которая тщательно скрывается даже в настоящее время и которую мы раскроем в последующих главах. Без этого согласия нефтяного «кризиса» никогда бы не было.

Тот же самый феномен произошел и с ценой на нефть. В конце 1973 года стоимость барреля возросла с 5,20 доллара до 11,65 доллара. Но в противоположность тому, что всегда утверждалось, вовсе не краткое эмбарго, наложенное странами-производителями, привело к увеличению цены в четыре раза. Хотя именно с этих пор урок затвержен, и возможность поднятия цен притягивает их, как магнит.

Обстановка истерии, страх перед нехваткой нефти, которые царят в индустриальных странах, разжигают курс цен. Потребители ведут себя как избалованные дети и эгоисты, отказываясь смотреть в лицо реальности и усиливая тем самым кризис.

Восхитительная ситуация! Потребители отвергают любое стеснение своего образа жизни и своего потребления. Ответственные политические деятели Запада бессильны, не способны эффективно действовать и предвидеть будущее. Для того чтобы не потерять популярность, сократив потребление бензина, они решают уменьшить скорость движения на дорогах – единственным результатом будет сокращение на 23 % количества жертв несчастных случаев – и усилить меры, направленные на борьбу с разбазариванием энергии на рабочих местах. Прекрасная иллюстрация, по циничному выражению столпа Четвертой Республики[5] Анри Кейля: «Не существует проблемы настолько сложной, чтобы ее нельзя было решить при помощи отсутствия политического решения».

Два английских автора, Давенпорт и Кук, делают в 1923 году чрезвычайно справедливое замечание: «Разве американец не живет в некоторой мере погруженным в нефть? Во всяком случае, он и пальцем шевельнуть не может без нее. Один американец из десяти имеет автомобиль, а остальные экономят, чтобы купить себе машину».

Через пятьдесят лет Соединенные Штаты представляют собой идеальное место для того, чтобы наблюдать за кризисом. В Нью-Йорке, из комнаты моего отеля, окна которой выходят на Центральный парк, я вижу огромную черную пропасть на месте небоскреба, сиявшего огнями, которые освещали Манхэттен. Впервые за время после Второй мировой войны Америка сталкивается с нехваткой горючего. Чрезвычайное положение, введенное 27 ноября Ричардом Никсоном, предусматривающее контроль над ценой, над производством и распределением нефти, производит противоположный эффект и усиливает хаос. В Детройте, крупном индустриальном городе на севере США, где сосредоточены заводы трех гигантов автомобильной промышленности – «Дженерал Моторс», «Форд» и «Крайслер» – царит мрачная атмосфера. Автострада, ведущая из аэропорта Детройта к центру города, не освещается, и единственное огромное светящееся панно, расположенное справа, рассекает тьму, указывая точное количество автомобилей, сошедших сегодня с конвейера. Показатели продаж, естественно, находятся в свободном падении. В течение десятков лет «Дженерал Моторс», главное в мире предприятие, имеющее более 800 000 рабочих по всему миру, символизировало всемогущество транснационального промышленного гиганта, переживая без ущерба для себя кризисы и войны. Тем не менее в эту зиму 1973 года кризис показался глубоким и длительным в глубинах штаба «Дженерал Моторс», находящегося в огромном, массивном и сумрачном небоскребе, установленном в центре города.