– И чем все кончилось?
– Да ничем. Я отвернулся и снова стал играть. Он выругался…
– По-нашему? – быстро спросила Майка.
– Н-нет, но было понятно, что выругался, драться лез.
– Да-а?
– Да ерунда. Ну, нос немного разбил. И его увели. Два милиционера, у них там дверь. Вон. – Он махнул смычком перед собой.
– Понятно, – сказал я, тоскуя от бессмысленности всего этого.
– А как одет? Ты сказал, одет был не так, – влезла снова Майка.
– Ну, странно. – Скрипач потрогал концом смычка щеку. – Черный балахон от шеи до ног. Только грязный очень, вернее – оборванный. Старое все, заношенное.
Это было непонятно, но переспрашивать было лень.
– А что это вас так заинтересовало?
– А кучу музыкантов в тот день побили, – ответила музыканту Майка.
– Меня не побили.
– Спасибо, – сказал я.
Указанная милицейская дверь была закрыта, чему я втайне был рад.
В переходе с Белорусской кольцевой на радиальную, возле суровых партизан никто в этот день не играл, хотя «МК» определенно указывал, что тут был инцидент. Неужели закончившийся трагически для исполнителя? Майка не приняла моей шутки, ее это расследование занимало всерьез.
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
