Хеди шла к атриуму под руку с отцом, а тем временем гости по обе стороны прохода перешептывались. На мгновение она остановилась, и фотограф успел запечатлеть этот момент. В конце красной ковровой дорожки, усеянной по краям белыми гвоздиками, стояла ее мать вместе с отцом и сестрой Фрица. Сам он выглядел статным и нетерпеливым. И тогда Хеди поняла, что путь, который указывает ей этот ковер, предопределен.
Церемония была короткой. Во время приема они танцевали, вглядываясь друг в друга, страстно желая друг друга. Постепенно лица вокруг них начали расплываться, и молодожены почувствовали себя только вдвоем даже среди толпы; голоса вокруг стихали, а музыка превращалась во все более отдаленный гул. Они не в силах были больше ждать.
И они исчезли со своего праздника, поспешили в направлении зáмка, к своему новому очагу, тому идеальному месту, где можно уберечь Хеди от искушений Вены.
Ее комната была выкрашена в нежно-розовый цвет, сочетавшийся с обоями того же тона. У Хеди был полный гардероб: коктейльные платья, загородная одежда, наряды для праздников и коллекция обуви, которая ей идеально подошла. На красивом письменном столе, окруженном зеркалами, стояло несколько шкатулок: одна с украшениями, а другие – с косметикой, духами и кремами. Широкие шторы, коврики и кресла гармонировали с оттенком стен. Она не смогла открыть окна, чтобы вдохнуть воздух Зальцбурга, – они были заперты.
Сменив одежду, Фриц постучал в дверь. С момента, как увидел ее в церкви, он едва сдерживал желание наброситься на нее, но теперь постарается вести себя нежно. Оказавшись в ее комнате, он не смог сдержать восклицания: Хеди ждала его, завернувшись в прозрачное неглиже, которое служило ей единственной одеждой. Фриц любовался ею, ведь эта женщина была мечтой любого мужчины. Хеди медленно приблизилась, ее походка была такой особенной, ее фигура и грациозность вызвали у него желание немедленно овладеть ею.
Фриц приблизил свои губы к ее губам и заметил, что она отвечает, поглаживая ему спину. Его поцелуи переместились с шеи на грудь, и, не в силах сдержать свой порыв, они упали на кровать, охваченные необузданными импульсами, потерявшись в своем желании. Его дрожь воспламенила ее, погружая в бред, и экстаз овладел ею.
Они слышали лишь собственное прерывистое дыхание, ощущали свои тела, сливающиеся воедино, выплескивающие безудержное желание и безграничную страсть.
Научись слушать, и ты сможешь извлечь пользу даже из тех, кто говорит плохо.
Плутарх
Рим, июнь 1934 г.
Длинный черный служебный автомобиль с австрийскими флажками на обоих передних крыльях остановился перед массивной лестницей здания в неоклассическом стиле. Сзади припарковался БМВ телохранителей, которым управлял Лукас.
Вилла Торлония находилась в восточной части итальянской столицы, недалеко от исторических памятников и Ватикана. Это был комплекс из нескольких зданий, в числе которых имелся театр, напоминающий крепость. Под дворцом виллы дуче приказал соорудить себе бункер. Архитектурные линии строений были прямыми, они подавляли, как и весь административный квартал, который по распоряжению Муссолини создавался на окраине Рима. У каждого здания была собственная парадная лестница, которая устремлялась ввысь, создавая впечатление господства государства и принижения личности, что и было истинным олицетворением фашистской власти. Проект повторялся во всех общественных зданиях, которые строили в тот период в Риме.
