— Определились с выбором, Дмитрий Александрович? — к нам подошла официантка.
— Да: говядина с пармезаном и карамелью из портвейна, тар-тар из лосося, лепешки с бри и трюфелем.
— А для вас? — обратилась к Алене.
— Ничего, спасибо.
— А для дамы: тигровые креветки в имбирном соусе и сибас с томатами.
— Я не хочу, ты понимаешь? — руки на столе сложила и ко мне лицо приблизила. — Не хочу!
— Паспорт хочешь? — повторил ее маневр.
— То есть мне нужно съесть рыбу, чтобы получить свои документы?!
— И быть нежной со мной, — заметил с улыбкой.
— Нежной? — переспросила, хмурясь. — А если я не ем рыбу? М?
— А чего хочешь? Выбирай.
— Сгущенки с печеньем хочу, есть?
Я вздернул бровь. Что ж она колючая такая?!
— Есть хвост с лобстером в мармеладе, будешь?
Алена тяжело вздохнула и устало откинулась на спинку кресла.
— Что тебе нужно от меня, Дмитрий Александрович? Ты же уже взял, — шепнула едва слышно.
Официантка подошла с приборами и расставила закуски. Алена смотрела куда-то в пустоту, а я на нее. Тянуло меня к ней. Физиология — вещь иногда очень упрямая. Порой, никакие доводы рассудка с инстинктами справиться не могли.
— Счет принеси, — бросил, не глядя.
— Но…
— Счет, — все же повернулся к официантке. Алена ошарашенно хлопала глазами. Да, я сейчас испытывал голод иного толка. — Поехали.
— Куда? — испуганно встрепенулась. Да, девочка, тебе нужно меня бояться. И мне тебя. Вряд ли мы принесем друг другу добро.
— За сгущенкой, — протянул руку и, обхватив тонкое запястье, помог подняться. — Держи, — отдал сумочку с личными вещами. И паспорт, естественно.
Я действительно заехали в магазин и купил сгущенное молоко и шоколадное печенье. Нашел похожее на то, которое в детстве ел.
— Я не пойду, — твердо заявила Алена, когда остановился на своем месте в подземном паркинге высотки в Москва-Сити.
В этих апартах я никогда не жил. Помимо работы мне приходили дивиденды от заводов нашей семьи, я вкладывался в недвижимость и ценные бумаги. Это давало хороший доход. Мне как представителю генеральной прокуратуры нельзя было заниматься коммерческой деятельностью, но законы у нас в стране легко обходились, если по уму взяться. Я не делал ничего криминального: просто хотел заниматься любимым делом и не терять в финансовом комфорте. Я родился в состоятельной семье и привык к достатку. Если у меня получалось обращаться с деньгами правильно и извлекать выгоду, почему нет? Я не воровал из бюджета и не брал взяток. Я свое заработал головой. Все по-честному.
— Почему? — повернулся к ней и отстегнул ремень безопасности.
— Потому что не хочу! Тебе что от меня нужно?!
— Я хочу тебя, — признался откровенно.
— А я нет!
— Не ври, — подхватил и на колени перетянул. — Ты тоже хочешь. Нам обоим понравилось, — стянул с темных волос резинку. Они блестящим водопадом накрыли точеные плечи, манили пропустить сквозь пальцы и накрутить на кулак, что я и сделал.
— Ты же прокурор, представитель закона, Дмитрий Александрович! — пыталась отстраниться от меня. — Ты не можешь меня заставить!
— А я не буду, — надавил на голову, чтобы губы ее поймать. — Сама попросишь…
— У тебя невеста есть! Езжай к ней!
— Тебя хочу… — скользнул языком внутрь, на корню пресекая протест. Алена ногтями вцепилась в лацканы пиджака, кусала мои губы, до боли, размазывая металлический привкус крови и меда по языку. Елозила по мне, на стволе прыгала, возбуждала роскошным телом. Сучка.
