– У меня нет настроения вести доверительные беседы, – холодно ответил тот, поставив верх коляски на колеса и защелкнув крепления. – Я сам разберусь со своими проблемами.
– Да уж, ты разберешься, – проворчала Светлана Дмитриевна себе под нос. – Разбиратель, тоже мне… – И тут же снова повысила голос: – Гляди-ка, твой дружок ждет тебя возле подъезда.
Стас вскинул голову и хмыкнул:
– Не дружок, а лучший друг.
– Ах, простите, ваше величество, – ухмыльнулась мать. – Надеюсь, ты не унесешься сломя голову, бросив меня с коляской.
Стас радостно помахал рукой:
– Эй, Боров, привет! А ты чего не на работе?
– В офисе крыша протекла, – прокричал в ответ Борис. – Так что у меня сегодня выходной.
Когда в средней школе за парту Стаса Горохова посадили новичка Борю Фасолькина, одноклассники одурели от восторга. Мальчишкам каждый день давали новые обидные или просто потешные клички, и в конце концов окрестили бобовыми братьями. Однако друзьям больше нравилось называть себя Гора и Боров, им казалось, так звучит гораздо солиднее.
В настоящий момент Борис как нельзя лучше оправдывал детское прозвище, поскольку вырос большим и неповоротливым. Еще он носил бороду, потому как считал, что глаза с длинными ресницами непростительно его молодят. Борода ему не шла, ему все об этом говорили, но Борис никого не слушал.
– Здрасьте, теть Света, – крикнул он, широко улыбнувшись.
Стас подвез коляску к подъезду, и вдвоем друзья принялись втаскивать ее внутрь.
– Ты чего такой мутный? – вполголоса спросил Борис.
– Потом расскажу. Кое-что случилось.
– Ну да? А где ты был? Я полчаса проторчал на улице.
– Мать бегала по магазинам, – пожал плечами Стас. – Ты ж ее знаешь… Поднялся бы к нам.
– Кира начнет суетиться, чаем меня поить… Мне неудобно. Кроме того, она будет вытягивать из меня кишки, расспрашивая о том, с кем я сейчас встречаюсь.
– Она мечтает тебя женить, – усмехнулся Стас. – Уж не знаю почему.
– Потому что тогда она завладеет тобой целиком. Ей не нравится, что я увожу тебя с собой по выходным, – ворчливо ответил Борис. – А теперь вот даже в будний день явился.
Стас мгновенно оживился и толкнул друга локтем в бок:
– Сейчас ты тоже должен меня увести, понял? Мне нужно кое-что тебе рассказать.
– Да Кира тебя ни за что не отпустит.
– Это да. Она все время дома сидит. Как дракон, охраняющий свою пещеру.
– Такой у нее темперамент, – пробормотал Борис. – Не понимаю твоего обвиняющего тона.
Стас пропустил его слова мимо ушей.
– Слушай, придумай какую-нибудь умопомрачительную историю, чтобы Кира меня не пинала, – сказал он.
– Но я же врать совсем не умею, – взбеленился Борис. От волнения у него покраснел нос. – И что я на ходу придумаю?
– Скажи, что тебе надо перевезти на дачу шкаф. А с дачи забрать двести банок маринованных огурцов. И ты один с этим ни за что не справишься.
– Все знают, что у меня нет никакой дачи.
– Скажи, что купил, – сердито возразил Стас. – Дожить до тридцати двух лет и не научиться врать.
– А я думал, ты сейчас скажешь: дожить до тридцати двух лет и не купить дачу.
Когда появилась мать Стаса, они аккуратно затолкали ее вместе с Виталиком в лифт, а сами двинулись вверх по лестнице, шипя друг на друга, как два гусака.
Светлана Дмитриевна первой вошла в квартиру, и на пороге сразу же выросла Кира. На Бориса она поглядела с неудовольствием. Впрочем, на собственного мужа тоже. Когда тот попытался вытащить Виталика из коляски, жена мгновенно стукнула его по руке и сказала:
