Неисправимая колония Анарам. Часть первая - страница 21



Медленные, плавные движения двойника успокаивали и баюкали. А может, сказался недавний стресс. Возбуждённое состояние от стычки с Флином окончательно сошло на нет, а вместе с ним исчезли остатки сил. Гу почувствовал какими тяжёлыми стали веки, как слипаются глаза и как неумолимо затягивает сознание в ленивую негу сновидений. Вот только не время спать! Гу крепко сжал кулаки пытаясь противостоять дрёме.

В окружающей тишине послышался лишь тихий шорох.

Шух-шух, пауза.

Шух-шух-шух, снова тихо.

Звук то отдалялся, то приближался. Иногда к нему примешивалось царапанье и сдержанный рык.

«Уснул?!» – Гу резко открыл глаза и сразу понял, что лежит на каменном полу пещеры. Сфера выбросила его наружу, как только дрёма победила уставшее сознание.

– Повезло, что никто не позарился на моё тело, – проговорил Гу себе под нос, стараясь понять, как долго проспал. Недавний шорох повторился. Присутствие врага ощущалось столь отчётливо, что он всерьёз начал задумываться о спасении шкуры.

«Бежать или сражаться?» – Гу призвал сферабра́з, который, к счастью, успел восстановить энергию. Помещение вокруг осветилось мягким мерцающим светом. И в нём скрытая опасность обрела форму зеленобрюхого чуаскута12. Треугольные чешуйки на его гибком теле заметно подрагивали от нетерпения. Тварь оказалась довольно крупной. Настолько, что сбежать Гу было бы некуда, так как монстр наверняка уже заблокировал пути к отступлению.

Чуаскуты осторожные создания. Даже при явном преимуществе нападают не сразу, а выжидают удобный момент. Вот и сейчас тварь замерла, разглядывая жертву. Что творилось в её плоской башке, Гу понять не мог, да и не пытался. Сейчас он вспоминал всё, что знает об этих существах.

«Цвет брюха указывает на видовую принадлежность чуаскута и его опасность. Белобрюхие – почти безобидные, если не позволять им обиваться вокруг тебя. У краснобрюхих – внутри таится огонь. Близко они не подползают, зато ловко плюются раскалёнными камнями, которые подбирают вокруг себя. Жёлтобрюхие – как ритафарии, выпускают облако парализующего газа. А после уже подползают, чтобы проглотить жертву. Синебрюхие же используют жидкий яд… или нет, зеленобрюхие ядовиты? Не помню!» – Гу даже вспомнил чернобрюхого чуаскута с его чудовищными ментальными способностями. Но всё это было лишним. Так как перед ним то и дело показывалось зелёное брюхо.

– Я тебе не враг, – попытка Гу заговорить с тварью походила на отчаянное желание отсрочить смерть. – Прости, если помешал…

Теперь чешуйки зашумели со всех сторон, словно показывая Да Вину, что тот окружён. Морда чуаскута нависла над его головой. Огромная пасть с рядами мелких крючковатых зубов раскрылась. Нижняя челюсть раздвоилась, точно её рассекли клинком. И эта рана на глазах увеличивалась до тех пор, пока не достигла покоившегося на полу брюха.

Вот теперь Гу вспомнил чем отличается зелёнобрюхий чуаскут. Он попросту заглатывает жертву целиком, после чего медленно переваривает внутри, как следует «промариновав» в желудочном соке. Такой смерти даже злейшему врагу не пожелаешь. С перепугу Гу не придумал ничего лучше, чем рвануть в скрытое пространство персональной сферы.

С хлопком своды пещеры исчезли, и вокруг воцарился знакомый густой туман сферы. Вот только сейчас в нём появилась группа из светлых пятен. Гу прошёл к ним и вновь увидел парящие в воздухе пузыри с подарками сестры. Как он вытащил их из мадигая, так они и болтались здесь. А чуть в стороне бело-оранжевыми силуэтами стояли фантомы выбранных для изучения трактатов.