Речи о союзе в таком возрасте и быть не могло. Видя каждого из претендентов на руку кицунэ, мужчина прикладывал все усилия, чтобы не показать кислого выражения лица на публике. Ни один не показался ему достойным Варежки.
Не решился связать себя узами брака и сам правитель. Лисе не нравилась ни одна из дам, и она даже не пыталась скрывать этого. А устами ребенка глаголит истина, как говорится. Значит, и не его это были женщины.
Да и не сильно ему хотелось жениться! Этого требовала аристократия, напоминая о праве престолонаследия. Дети у ирлингов рождались редко, а с правителем могло случиться что-то в любой момент. Амон знал это не понаслышке. Однако, обзаводиться семьей ради продолжения рода считал высшей формой глупости. Его семья – Фэйт и Руна, этого ему пока было достаточно.
Алисия подалась вперед облокачиваясь объемной грудью, стянутой темным корсетом, на край стола. Янар медленно втянул воздух, позволяя легким наполнится предвкушением пира тел и страсти, разделенной на двоих.
– Как прошел твой день, мой Правитель? – голосом, полным сладкого бархата, поинтересовалась женщина, и глаза ее блеснули.
Она знала, зачем Амон Янар ее позвал. Они не раз встречались на приемах, но дело никогда не доходило до постели. Это только подогревало страсть, бушующую в обоих.
Ужин давно унесли, оставив лишь вино и легкие закуски. Темнота ночи развязывала руки, распускала мысли, словно нити кружева.
Алисия ждала знака. Когда Амон налюбуется ей, поманит к себе пальцем, а может, и сам встанет с широкого кресла, подойдет, подхватит за бедра и уложит на стол.
Монарх был красивым, статным молодым мужчиной. Венчала множество его достоинств корона, что являлась весьма приятным и весомым бонусом к такому любовнику.
Мужчина, прочитав в ее глазах желание, сжал пальцами подлокотники, готовясь подняться.
Но, за секунду до рывка, он уловил боковым зрением, как дверь в гостиную широко распахнулась, являя юную красавицу, чьи темные волосы блестящими волнами струились по плечам. Черные глаза горели вызовом, аккуратный носик был ее вздернут, а губы казались покусанными.
Руна нервничала?
Отметив и весьма фривольное платье, обтягивающее все то, что у девушки успело сформироваться, Амон уже хотел отругать девочку за такое несвоевременное появление. Ведь слугам был дан указ никого не впускать в покои повелителя этой ночью…
Руна шла медленно, словно контролировала каждый шаг. Спина ее была идеально прямой, достойной статуса самой Правительницы. Учителя вложили в девочку все, что позволила вложить в себя сама лисица.
Леди Алисия Лимей поймала взгляд горящих глаз, неожиданно острый. По лицу воспитанницы скользнула тень, заставившая что-то внутри кандидатки в фаворитки напрячься. Холод прошелся по ее позвоночнику, туша пожар, что был готов разгореться несколько мгновений назад.
Не отводя от нее глаз, воспитанница монарха уверенно подошла к любующимся ей Амоном и уверенно уселась к нему на колени.
Жест столь красноречивый, вкупе с теми взглядами, что она послала Алисии. Но понять всё происходящее смогли лишь сами женщины. Одна опытная и сообразительная, другая – юная и мстительная.
– Руна, ты что здесь делаешь?
То, что повелитель не отчитал девчонку за вопиющую наглость, поразило гостью. Голос его был мягок, полон заботы. Неужели повелитель способен простить своей воспитаннице, чужачке на их землях, подобное поведение?
