Руна попыталась вырваться, по-звериному зашипев и оголив острые клычки.
Мужчина окинул взглядом изящное лицо и фарфоровую кожу, платье воспитанницы, его фривольный фасон и способность отлично подчеркнуть все прелести, что сейчас же захотелось спрятать от греха подальше.
Девятнадцать. Ей лишь девятнадцать. Совсем сопливая девчонка…
Пусть для ее вида это был половозрелый возраст, ирлинги в такие годы только начинали задумываться о своей самоидентификации и первых попытках подружиться с противоположным полом.
Хотя это совсем не останавливало претендентов на приданое воспитанницы Амона! Самых разных возрастов мужчины изъявляли желание познакомиться ближе с Руной и даже предлагали ей помолвку.
Они старались познакомиться с ней на балах и приемах, кому-то она даже симпатизировала.
Глупцы! Это демоница вытрепала бы их душу за месяц, а то и меньше. Они и представить себе не могли, какую дикую и опасную женщину пытаются заполучить. Гадство, только час назад Фэйт сжег одно из писем, в котором весьма взрослый и состоятельный ивори просил монарха о свидании с Руной!
– Отпусти меня, я хочу побыть одна. – Понимая, что истерикой у этого ирлинга не добьется ничего, кицунэ собрала всю силу воли и придала голосу холодности. – В этом дворце с каждым днем для меня все меньше места. Хватит носиться со мной, как с ребенком, я уже не та девочка, которую вы продолжаете видеть во мне!
Ох, знала бы она о тех мыслях, что сейчас блуждали в голове Советника. О его совестливых терзаниях, о чувстве вины и злости на самого себя. Но она не могла заглянуть внутрь сердца своего драгоценного друга, потому воспринимала его эмоции на свой счет.
Мужчина медленно вздохнул и сосчитал до пяти.
– Так не веди себя как ребенок, лисёнок, – чуть ослабив хватку на запястьях, с некоторой мукой проговорил он, заглушая внутри все те эмоции, которые могли испугать девушку. – Амон – взрослый мужчина, у него были, есть и будут женщины. Хоть переломай им все ноги и руки, – с намеком добавил Фэйт. – Этим ты только испортишь отношения с ним. Либо смирись, либо решайся признаться Янару в своих взрослых чувствах. Только он не примет их, и ты в глубине души это знаешь, поэтому и бесишься.
За пятнадцать лет Фэйт стал товарищем и наставником для лисы. Не так как Амон – этих мужчин нельзя было сравнивать ни в коем случае. Для лисы они были как ночь и день, как вода и пламя. С обоими уютно, оба родные и любимые. Но дню не доверишь тайны темноты своей души. В огне можно сжигать или греться. Вода же, пусть так же может согреть или утопить, совсем другая стихия. Амон и Фэйт были ее стихиями – частью одного, но противоположные по свойствам.
Амон был ее повелителем, Фэйт – драгоценным другом и щитом. Спроси у кицунэ, кто из них лучше, она бы никогда не ответила – не смогла бы выбрать. Разве можно сделать выбор между воздухом, наполняющим легкие, и кровью, без которой тело погибнет? Все необходимо, все важно для функционирования живого существа. Правитель и его Советник были телом Руны, ее плотью и кровью, ее дыханием, ее жизнью.
– Зачем ему другие женщины, когда у него есть я? – первые яркие эмоции стали угасать, еще больше оголяя душу кицунэ. В темных, как сама бездна, глазах девушки теперь плескался океан отчаяния.
С Фэйтом она могла позволить себе любые слова, любые чувства. С ним она не боялась быть слабой, растерянной, признаться во всех грехах. Он видел ее насквозь и хранил сотни тайн юной лисицы.
