Перед глазами поплыло от эмоциональной нагрузки. О, могущественные духи, почему же она такая слабая?!
Спрыгнув с постели, несмотря на своё состояние, грациозно и плавно, девушка бросилась к платяному шкафу в углу комнаты и, нацепив на себя самую теплую накидку с капюшоном, кинулась прочь. Через окно.
Руна любила сбегать из покоев именно таким способом. Потому у ее дверей никогда не ставили охрану – бестолку. Стоило отметить и то, что пропавшая девушка всегда возвращалась сама, а найти ее, сколько не пытались, не мог никто. Кроме двух обитателей дворца…
Распахнув настежь створки, она подобрала полы плаща, перемахнула через преграду и уверенно двинулась по парапету, даже не смотря вниз.
Окинув взглядом чистое небо, она сощурилась от яркого света, а затем, чуть присев, подпрыгнула и в полете обернулась лисой. Что приземлилась на соседней крыше и стремглав бросилась к закрытому от чужих глаз местечку.
Снова обернувшись девушкой, она уселась под массивным навесом и стала наблюдать за садом и рощей, что располагались на внутренней стороне их дворца. Созерцание такой красоты всегда ее умиротворяло.
Деревья они высадили когда-то вместе с Амоном, чудесно проведя время, выбирая особые сорта, создавая правильную среду для каждого растения.
Руна тепло улыбнулась, а ее плечи расслабленно опустились.
Что у нее за жизнь? И имеет ли она право на нее жаловаться? Амон и Фэйт дали ей так много, а она даже отплатить нормально не может. Одному женщин гоняет, а другому… Любовниц Фэйта Руна никогда не видела. Он часто покидает дворец, у Советника много дел, и кицунэ не исключала, что именно в таких путешествиях он может находить “приключения”. Но даже такой вариант был для нее комфортнее. Она была благодарна Фэйту, что с ним она никогда не ощущала в груди этой жгучей, иссушающей душу ревности.
А Амон, о, Духи, он будто не замечал, как “воспитанница” смотрит на него, как боготворит своего благородного спасителя! Он ведь был и остается ее миром, ее дыханием, ее душой.
Внезапно, у широких дверей внизу показалась высокая женская фигура. Нежданная гостья отворила двери во внутренний двор, сделала несколько шагов вперед и даже попыталась спуститься с невысоких ступенек, довольно вдыхая мягкий запах с цветочных клумб, полных удивительных растений.
Лицо Руны непроизвольно исказилось злобной гримасой. Опять эта щеголиха. Она не смеет заходить в их сад! И не смеет трогать ее мужчину.
Не смеет, не смеет, не смеет!
Подавшись вперед, кицунэ припала на корточки. Мстительный дух возобладал над человеческим сознанием, приглушил совесть, доводы рассудка. Рыжий хвост возник из-под плаща и ударился о крышу, порождая столб голубых искр, тут же разлетающихся в стороны.
В черных, как сама ночь, зрачках полу-девушки полу-лисицы сейчас отражалась Алисия Лимей, что явно была довольна проведенной в покоях монарха ночью. Нечисть проклятущая!
Ничего, и не таких отваживали от дворца.
Вот она начинает спускаться вниз: одна ступенька, вторая, третья…
А затем…
На губах Руны расцветает коварная улыбка.
Алисия истошно вскрикивает и, не помня себя, бросается обратно к высоким дверям. Чтобы в панике распахнуть их, спрятаться. Она в панике оглядывается за спину, прежде чем оказаться в безопасности.
В это мгновение она видит, что бегущее на нее из рощи лохматое, черное чудовище с алыми глазами, из которых вытекает сама лава, тянет к ней руки, готовясь к прыжку.
