─ Артём, ─ опять почти умоляет она, подрастеряв холодности и жесткость.
Знает, что может сорваться и пытается вновь переложить ответственность за безумие на меня. Понятно, что она не ходила монашкой все пять лет разлуки. Мужики у моей крошки были, но я уверен, что она ни с кем не испытала и сотой части того, что давал ей я. И Лера просто не может не хотеть испытать все это снова, хоть и держится. Достойная пара. Достойный соперник. У нас было разное.
─ Да ладно тебе, ─ улыбаюсь я. Как тогда, под дождем. ─ Все просто, и тебе ничего не будет стоить. Ты сама коснешься меня.
Смотрит на меня ошалелыми глазами, и я понимаю, что внезапно предложил то, что она и сама страстно хочет сделать. Как же будоражит ее наряд: белый верх, черный низ. Казенно и безвкусно, только зеленого шуршащего шарфика не хватает.
─ Тёма, я прошу тебя..., ─ вновь упирается Лера, но она никогда не могла мне противостоять. Или просто не хотела?
─ Ничего такого, все будет целомудренно! Возьми меня за руку, а я взамен пообещаю, что твои рабочие будни будут проходить без моих домогательств.
Смотрит на меня, пытаясь нащупать, что стоит за этой очень простой договоренностью. Я почти утонул, когда мне было пять. Я до сих пор помню, каково это — не видеть ничего, кроме серой водяной громадины, которая смыкается над твоей головой. Сейчас я чувствую себя точно так же, только тону на суше. Тону в ее глазах. Опять.
Колеблется, а потом резким движением хватает меня за руку. Ее пальцы выбивают дрожь. Я отлично контролирую свое тело и потому даже сейчас внешне спокоен, но внутри меня трясет словно эпилептика. Я сейчас ─ снайпер. Не тороплюсь, не рвусь. Даю ей время привыкнуть. Лера держит меня за руку и продолжат смотреть так, что сердце становится, как кукла Вуду ─ все в иголках. Медленно-медленно укладываю большой палец на ее четыре. Вздрагивает, но руки не отдергивает, хотя для нее это словно держать ладонь над открытым огнем.
Мягко поглаживаю Лерины пальчики и понимаю, что дико хочу ее обнять и наполнить легкие запахом ее волос ─ сейчас прокурено-сладким. А потом хочу увести за собой. Привести к себе, раздеть и любить до изнеможения.
Наши отношения можно разделить на три акта. В первом ввиду своей закомплексованности и общей неискушенности Лера все старалась мне угодить. Ублажала так, чтобы не дать мне соскочить, а я просто ловил кайф, еще не в состоянии оценить весь ее потенциал. Но недолго я доминировал. Вскоре мы сравнялись и стали драть друг друга на лоскуты. Пять-шесть раз за ночь. Это много? Кому как, но нам все было мало. Я бы хотел законсервироваться в том периоде, но нельзя гореть вечно ─ либо сгораешь, либо начинаешь тлеть. Я сгорел, а Лера тлела. В какой-то момент она начала от меня ускользать. Мне стало ее так мало, а она словно устала от бесконечного угара, секса и веселья. Стала требовать совсем другого Артёма, а я не захотел меняться, боясь, что мы погрязнем в рутине.
И вот настал тот день. День, когда моя жизнь оборвалась.
Она растворилась в предрассветном тумане, а на подушке остался ее сладковатый, будоражащий запах. Я искал. Сделал вид, что наши последние дни вместе не стали ужасом для нее и искал отчаянно и…безрезультатно. Когда я понял, что надежды нет, город, который однажды принадлежал нам, стал пытать и мучить меня, напоминая о ней каждую секунду моего там пребывания. Ее отражение виделось мне в витринах магазинов. Я слышал ее голос, который когда-то будил меня по утрам, а сейчас стал лишь фантомным отзвуком, существующим только в моей голове. Ее запах, который сохранился на каждом предмете в нашей квартире, заставлял меня беззвучно плакать, закусывая костяшки пальцев.
