Вытянулась в струнку и реагирует на каждый шлепок рваными подергиваниями. Близка к своему пределу, но выдержала больше обычного. Вероятно, съехал болевой порог после родов. Я хочу видеть и чувствовать ее тело таким, каким оно было в день Лериного исчезновения, но постоянно натыкаюсь на изменения и вспоминаю о том, из-за чего она убежала. Точнее, о том, на кого она меня променяла. Запихиваю мысли о ней настоящей на задворки памяти и вновь вижу ту самую Леру, которой она была в прошлой жизни миллионы световых лет назад.
Швыряю испачканный мелкими сгустками смазки пэддл на пол и укладываю руку на попку, которая мелко дрожит и вся покрылась мурашками, и жестко завожу ее пальцами, которые все еще внутри слизистой, горячей полости. Выгибается и дергается, напоминая гусеницу. Зубами сдергиваю перчатку, подсовываю под неё руку и раздвигаю половые губки, оголяя головку клитора. Прижимаю пульсирующую «бусинку» и развожу внутри пальцы. Это слишком сладко, а она уже на пределе.
Хотя мой предел тоже не за горами. Позволяю ей насладиться долгожданным оргазмом, от которого по щекам текут потоки слез, ─ и повязка им не помеха ─ и выдергиваю пальцы из влагалища. Торопливо, путаясь в ремнях, отстегиваю манжеты на ногах и поворачиваю её, обильно пускающую слюнки, на спину. Чуть пораздумав, убираю кляп – все же хочу насытиться ее стонами и криками. Хотя вид кляпа в совокупности с ее распахнутыми глазками с мокрыми ресничками ой как заводит. Сдираю еще и повязку, хотя для Леры было бы чувственнее именно с ней.
Стягиваю брюки, устраиваюсь между ее раздвинутых ножек, попутно потираясь головкой члена о низ живота и выбритый лобок с крупной плоской родинкой, на которую всегда облизывался. Рывком закидываю острые колени к вискам и грубо вталкиваюсь на всю длину. Вскрикивает.
─ Прости, ─ вырывается у меня помимо воли. Не ожидал, что, взяв ее вновь, захочу растаять от крышесносящей теплоты, которая обволакивает меня в прямом смысле слова.
─ Продолжайте, мой Мастер! Я хочу жестко, ─ умоляет Лера хриплым шепотом и выгибается таким образом, что я упираюсь в шейку матки.
Хочет опустить ноги и так сильно зажать коленями корпус, что на ребрах проступят синяки, но я фиксирую бедра ладонями, чтобы полностью забрать себе весь контроль.
И все же я двигаюсь в ней хоть и мощно, но более бережно, стараясь входить мягче, если понимаю, что причиняю моей девочке боль. Необъяснимая и абсолютно непреодолимая тяга позаботиться. И разодрать на части. Внутри меня зверь борется с человеком.
Я умею контролировать свое тело, даже когда рвет чердак. Она уже на плато, а потому я замедляюсь, очистив черепушку от мыслей. Оргазм выстреливает в голове и, достигнув состояния мысленного вакуума, я могу довести ее до полной ручки. А там уже и присоединиться не зазорно.
Вскрикивает, сжимает зубы и запрокидывает голову. Корчится подо мной, как одержимая бесами, а я кормлюсь её кайфом.
Хватаю мою малышку за скулы и заставляю посмотреть на себя.
─ Я люблю тебя, Лера, ─ шепчу хрипло и выхожу из нее.
Изливаюсь бурно и почти болезненно, попадая ей на скулы, шею и грудь. Удовлетворенно наблюдаю, как теплые струйки стекают по атласной коже, смешиваясь с потом и ее слезами.
В голове туман. Наша баталия подошла к концу, и только сейчас до меня доходит, что ее все еще смиряют оковы, притягивающие шею и руки к жесткой планке. Расстегиваю ремни на ошейнике и манжетах и бережно снимаю конструкцию, теплую, как и сама Лера и пахнущую ею.
