…По мнению Дмитрия Быкова, у нынешнего читателя просто отсутствует орган восприятия сложных текстов – как отрезало!
Если говорить о текстах ТАКОГО уровня сложности, то надо признать: критик абсолютно прав.
Прибауточный, шутовской стиль, избранный русскоязычными журналистами для повествования о заметных фигурах политбомонда, литературоведы осторожно определяют как странный.
Исходя из показателей лексики и многословия, основоположником стиля можно считать всемирно известного Щукаря. Если бы дедка обучили началам грамоты и переправили с берегов Дона на берега Иордана, он вполне мог бы создать следующие очаровательные зарисовки.
О премьер-министре
Любо-дорого поглядеть, просто гордость национальная одолевает, как в начале этой неделе Эхуд Срульевич «нагида» назначил. «Нагид» – это должность такая, председатель Госбанка Израиля, если по-русски выражаться…
…Эхуд Срульевич не привык отступать. Генерал же все-таки. В смысле, солдат номер раз. Уж коли решил сегодня малыша Кляйна утвердить, стало быть – вперед, в атаку, на врага, сомкнуть строй!
Полунормативное имя отчество, вне всякого сомнения, является высшим достижением публицистического остроумия. Удачная находка была мгновенно растиражирована. Наши журналисты обзывали так премьер-министра не реже, чем в свое время советские коллеги называли Сталина Иосифом Виссарионовичем. Причем, если в СССР отдельные смельчаки позволяли себе сокращать до И.В., то здесь подобные вольности не допускаются.
О депутатах парламента
Шла недавно по коридорам кнессета наша Мариночка…. Не то, чтобы по делам куда-то. Ну, в общем, шла. А навстречу ей Ивет…
…остановились наши парламентарии поболтать. А Ивет – невеселый. Можно даже сказать, опечаленный.
– Что ты, брат Ивет, невесел? Что головушку повесил? – спросила Мариночка, которая всегда воспринимает близко к сердцу проблемы других людей.
– Да все этот госконтролер! – в сердцах ответствовал Ивет.
…посреди одной такой речи Марине понадобилось выйти. Может, в туалет, а может, извините по какой другой женской надобности – кто ее знает. Маничка… …бочком —бочком вышла с президиума…
…И вот через пять минут она опять бочком возвращается, поднимается в президиум, смотрит – а стульчика-то ее мягкого, для нее предназначенного, на месте нет. Начинает искать, а найти не может.
…наша Маша стоит посреди президиума, как не будем говорить что. Хотя некоторые подумали, что это она ту самую прачку символизирует и своей фигурой воплощает культуру израильского быта. Ну и спрашивает шопотом, а где же ее стульчик-то? И тут ей отвечают, что как только она вышла, министр абсорбции… велела стульчик убрать, потому что ей рядом с Мариной сидеть неприятно…
А кто знает – может, ей и вправду неприятно, потому что от Марины пахнет. Русским духом.
Щукарь, безусловно, тоже предпочел бы вариант «вышла с президиума».
…зачем, скажем, министресса абсорбции Юли Тамир поехала в Москву и Новосибирск? Налаживать связи с евреями? Ха-ха, как бы не так. Она туда поехала встречаться либо с Гусинским, либо с Арафатом. Вот задача для детей – кто из них двоих еврей. В смысле – потенциальный репатриант, а не по крови.
И под самой Спасской башней позирует перед фотокамерами наша самая фотогеничная министресса (абсорбции) Юли Тамир, румяная и от мороза чуть пьяная. В роскошном меховом малахае, да и вообще, утепленная со всех сторон.
