Читать онлайн Виктор Краснов, Коллектив авторов #Некнига - #Некнига. Сборник №4. Лирика

Ольга Иванюк

Художник-Ася Криптонова

Тихо звенит среди леса колокольчик, отгоняющий злых духов. Негромко вторит ему листва. Едва слышно постукивает посох: «Пора, пора, пора».

Куда пора? Зачем пора? Ещё раннее утро, птицы только открыли глаза. Первый лучик тронул верхушки деревьев своим золотым огнём.

«Пора, пора», – постукивает посох, «Идём, идём», – позванивает колокольчик. Человек, шагающий по лесной тропинке, останавливается почти у каждого куста, у каждой травинки и, зависнув над ними, молча любуется переливами света в каплях. Босые ноги мокры, седая голова покрылась паутинками с росой, от которых отражался свет, создавая корону. Верный посох снова стучал «Пора», а колокольчик звал вперёд.

Человек не оборачивался, а потому не видел, как за его спиной лес из зелёного становился сначала тусклым, а затем золотым и багряным. Человек смотрел вперёд, где солнечный лучик играл на верхушках деревьев, а ветерок звонил в колокольчик…

16.08 – 17.10.2021

Мария Созинова

Старенькая «Нива» свернула с асфальта на грунтовку и резво поскакала по кочкам и выбоинам через редкий лесок. Впереди маячил просвет, мерцали огоньки далёких домиков.

– И чего мы прёмся в эту деревню? Всё же решили как современные люди! Нет, надо ехать к бабке за благословением! Мракобесие средневековое!

– Бог бережёт тебя, Игорь, и хочет тебе показать, какой я буду лет через сорок. А заодно, откуда во мне вся эта чертовщинка с бесовщинкой намешаны. Может, и жениться ты на мне передумаешь, денег мильярд и нервов двадцать километров сэкономим!

Девушка уверенно вела машину и от дороги не отвлекалась.

– Чё ты запела военные песни? Я и так на нервах с этой свадьбой, так ты вместо того чтобы меня успокоить, ещё больше накручиваешь!

– Игорь, генетика – страшная вещь, внуки – копии бабушек и дедушек, таланты и характеры через поколение передаются. Я тебя не просто так к бабе Поле везу, я тебе показать хочу, что тебя ждёт. Чтобы через три года, согласно бегбедеровской классике, любовь не умерла, а выжила назло врагам!

– Притормози! В смысле? Ты во мне сомневаешься? Или в себе? Ты передумала? Или мы про что сейчас?

Анна машину остановила и повернулась к Игорю. Под её серьёзным взглядом его возмущение как-то резко сдулось.

– Бабка всегда говорила, что я что-то среднее между «никогда не сдавайся!» и «девочка, отпусти чёрту хвост, ему больно, он ртутью плачет!» Потянешь?

– Понеслась! Давай сейчас меня добей этими семейными страшилками, и поехали обратно.

Поджав губы, Анна снова завела машину и поддала газу. Не отрывая взгляда от дороги, рассказывала так, что Игорь притих.

– В голодные девяностые она кур держала всё лето, чтобы мы с мясом были зиму. Так к ней рысь голодная стала ходить, кур таскать. Баба Поля её вилами завалила с одного удара! Дед, Царство ему Небесное, с ней год не спорил, а она всё удивлялась, что притих. Думала, прибухивает втихаря, а он впечатлительным оказался. А когда деда не стало по осени, она сама крепко хозяйство держала, вон, только в том году уговорили корову убрать. Так она корову убрала, а трёх поросят завела, сказочница! А весной со всех деревень деды свататься начали, и не совсем деды – дядьки, можно сказать! Она орёт: «Мне седьмой десяток! Куда? Какой замуж?». А дед Матвей её два года измором брал! Еле спровадили в этот замуж, упиралась как молодая коза! А так-то она у меня хорошая, столькому научила, дай Бог каждому! И рукодельница, и стряпуха, и хозяйственная! Я же каждое лето в деревне жила, на тракторе гоняла, дрова рубила, огород тянула, так что со мной не пропадёшь. Вот бабушке понравишься – и всё! Считай, выиграл миллион!

– А если не понравлюсь? Чего тогда делать будем?

– Думать будем, Игорёк, как жить дальше! Но, боюсь, что по отдельности.

Пропылив через всю деревню, подъехали к большому крепкому дому, Аня посигналила и толкнула жениха в плечо.

– Вылезай. И сумки прихвати, приехали! Бабушка, встречай внуков! Мы наконец-то до вас доехали. Игорь, это моя бабушка Аполлинария Андреевна и её муж Матвей Гордеевич! А это мой жених Игорь.

Бабушкой он бы её не назвал: крепкая женщина с пронзительным взглядом льдисто-голубых глаз. Просто посмотрела, но у парня осталось впечатление, что она уже всё про него знает.

– Ну, проходите, гости дорогие, ждали вас, ждали.

– Бабуль, я там, в сумке, всё по списку привезла и парочку разного от нас с Игорем.

– Молодец, руки мойте и пойдёмте кушать.

Руки мыли быстро, есть хотелось зверски. Аня выглянула на кухню и застонала.

– Нам хана, это вареники с сырой картошкой, салом и луком! С деревенской сметаной! Мы через два дня штаны не застегнём!

– Почему?

– У тебя бабушки в деревне не было? Тебя на убой не кормили?

– Нет…

– Я выживу, я опытная в кулинарных баталиях. Блин, она хреновину и огурцы маринованные достала, сейчас про грибы вспомнит. Хана тебе, Игорь! Умирая от переедания, помни, что я тебя очень люблю.

– Ты драматизируешь.

– Удачи!

Ночное небо было низким и звёздным, в городе такого не увидишь. Анна сидела на лавочке у бани и отгоняла комаров берёзовым веником. Словно вернулась в счастливое деревенское детство. Скрипнула дверь, и в темноте по настилу зашлёпали тапочки.

– Чего спать не идёшь, ворона моя хмурая? Устала ведь, с работы да в дорогу сразу.

– Успею ещё поспать, дело нехитрое.

– Ну вот и ты невестой стала, считай, у меня самая младшая внучка замуж выходит. Как время летит!

– Да ладно тебе, ты ещё правнуков женишь, у тебя их четверо. Мне что скажешь?

– Ты его, часом, не пугала дорогой? Сидел, всё подвоха ждал, дед смеётся, что ты его под прицелом привезла к нам.

– Ну, мероприятие серьёзное, пусть не расслабляется! Не на шашлычки с друзьями ехал, на смотрины.

Бабушка рассмеялась, обняла внучку и поцеловала в макушку.

– Выходи, нормально всё будет. За два дня деда наслушается, ума наберётся, будет знать, что делать. Но ты тоже не накручивай его сильно, а то как дед Иван окажется впечатлительным – и до полтинника инфаркт словит.

– А деда ты чем напугала до инфаркта?

– А, это мы с ним поросёнка кололи на ноябрьские праздники, порося привязали, я ему нож даю, а он говорит: «Не могу, жалко, давай ты!» А я нож взяла да в шею поросю и воткнула. Кровищи – море, дед в обмороке. К вечеру в больничку и поехал.

– Я поросей колоть не буду. Хотя кто его знает, как жизнь повернётся.

– Вот и не зарекайся, жизнь – она длинная и непредсказуемая. Самое главное – помни: сдаться ты всегда успеешь! А теперь спать, поздно уже. Завтра тесто поставим, пирогов настряпаем, тётя Люба придёт на жениха посмотреть. Погуляете по округе, может, с дедом за грибами сходите. Не бросай снов на ветер. Отдыхай давай, моя хорошая.

В темноте комнаты мерно тикали старые настенные часы, Аня на цыпочках прокралась в гостиную, где им бабушка расстелила диван. Игорь уже спал, обняв подушку. Тихонько забралась под одеяло, обняла жениха.

– Что бабушка сказала?

– Всё нормально, спи. Завтра пироги печь будем.

– Я не буду, у меня ещё вареники не усвоились.

– Сочувствую. Но ты, похоже, завалишь кулинарный квест. Не сдавайся, тебе надо завтра продержаться, и до обеда в воскресенье.

– Аня, как?

– Свалим с дедом за грибами, полдня по лесу побродим, аппетит нагуляем. Заодно занятие на весь вечер – грибы чистить и перерабатывать. Спи давай, завтра нас ждёт тяжёлый день!

Александр Духанов

Бли-и-ин!

Куда бы себе так забуриться, чтоб и черешня с дерева, и клубника с грядки, а главное – тепло, а не душно и жарко. Или в саду под вишнями на скамеечке квасок холодный попивать. И окрошка. Со своей редиской и лучком. И сметаны густой ложку большую, деревянную. А перед сном – в баньку, а после баньки – молока свежего с пенкой из сливок в глиняном горшке из погреба достать да прямо из горлышка, чтоб по подбородку текло, а к нему батон мягкий-мягкий и блюдце с мёдом. Гречишным. Выпить да смачно так крякнуть, чтоб пролетающий мимо шмель от удивления в лопату у сарая врезался. И закат чтоб алый-алый, и облачко белым барашком над крышей…

Эх, мечты, мечты.

При слове «отпуск» у современного работающего человека мечтательно закатываются глаза, начинают дрожать руки, а у кое-кого даже проступают слёзы.

Отпуск хотят все.

Дамы поголовно мечтают о море, пляжах, бронзовом загаре и прочих прелестях турецко-египетских тайландов.

С мужиками немного проще. Так как им не надо выгуливать новое платье или хвастаться новым купальником, то и запросы тут поменьше. Достаточно тепла, многоцелевого водоёма (рыбалка, купание) и отсутствия какого-либо контроля со стороны супруги/подруги.

И всё это объединяет отсутствие работы и относительный покой. (Дачников/огородников в эти критерии не вносим, так как только одному Босху известно, чем они руководствуются, копаясь в своих грядках).

Я тоже хочу в отпуск. Что я, не человек что ли? В свой идеальный отпуск.

Чтоб неделю июля и неделю августа зацепить.

Чтоб дом большой, деревянный, из брёвен струганых.

Чтоб лес за домом и река рядышком. Рыбалка на зорьке.

Чтоб соседи были далеко.

Чтоб посуда в доме была простая и глиняная.

Чтоб банька по-чёрному. Молоко холодное в крынке. Вареники с вишней. Запах сена и яблок.

Чтоб женщина любимая рядом. Вечером с детьми – костёр и шашлык. Картошка в золе.

И пёс большой лохматый беспородный лениво виляет хвостом и пытается украсть кусок шашлыка…

И чтоб ни телефонов, ни компьютеров. Вместо лампочек – свечи и керосинки. Вода из колодца.

Вот мой отпуск. Идеальный отпуск. На хуторе. В средней полосе России. В середине девятнадцатого века.

Быть добру!

Художник – Вероника Маркина

Александр Духанов

Вы помните, как пахнет детство?

У всех по-разному, но так одинаково. Запахи в детстве ощущаются ярче и сильнее и откладываются в копилку памяти на долгие-долгие годы.

Вот ты идёшь с мамой в детский сад и, ещё не доходя до него, слышишь – да, именно слышишь, а не чувствуешь – этот запах котлет, или супа, который будет на обед. А как пахнет подливка для макарошек – знают, наверное, и в другой галактике…

Весна всегда пахла сиренью и цветущей вишней. Мокрый асфальт после майской грозы пахнет так сильно, что начинает кружиться голова, и, чтобы не упасть, ты начинаешь бегать по тёплым лужам под недовольные окрики матери.

Лето пахнет сухой травой, гудроном, арбузами, варёной кукурузой и печёной картошкой.

Бабушкин дом имел запах свежей выпечки, лука, валерьянки и прочих «нужных» бабушкиных лекарств.

С осенью сложнее. Её запахи до того перемешиваются, что даже не знаешь, с чем сравнивать. Здесь и запах астр, которые ты тащишь на первый звонок, и опавших листьев, и пряный запах грибов, и дым от костров, на которых дачники жгут ботву с огородов.

Зима же не пахнет ничем, но одновременно – мандаринами с хвоей. Хвоя и мандарины до сих пор напоминают нам о новогоднем празднике, в любое время года.

И всё это мы запоминаем в детстве, но забываем, когда становимся взрослыми и важными. И приведя однажды в детский сад своего ребёнка, почуяв запах детсадовской столовки, невольно улыбаемся, потому что на мгновение оказываемся там, в детстве, где большие деревья, верные друзья навсегда и никаких забот…

Так давайте почаще вспоминать детство, пусть ненадолго, но всё же, и становиться теми счастливыми детьми…

Быть добру!