– Добрый день! Будьте добры, подождите всего пару минут. Я закончу оформление заказа и смогу заняться вами.
– Вот ещё! Ну уж дудки!
Только теперь я заметил, что настроена она решительно недружелюбно, и, в отличие от своей предшественницы, явилась сюда явно не за советом.
«Ну всё, облом, – с досадой подумал я.
– Не слушайте их! Мне он тоже давеча лазарем пел: чудодейственные свойства, исцеляет ото всех болезней. Ага, хрена лысого не хотите? Купила я у них енту бандуру. И на следующий же день из неё песок чёрный посыпался! А у внучки моей аллергия с того дня началась, никак всё унять не можем. Вся краснющая, в мелкой такой сыпи. Аж скорую помощь ей вызывали. Верните деньги, и бандуру свою забирайте взад – не нужна она мне до скончания века!
– Послушайте… извините, как к вам обращаться?
– Ах, уж и не помнишь? А то был такой любезный, ажно чуть не облизывал меня со всех сторон.
– Простите, пожалуйста. Вероятно, произошло какое-то недоразумение. В этом нужно разобраться. Большое спасибо за обращение, мы ценим каждый отзыв, пусть и негативный, – пролепетал я, вспоминая инструкции маркетологов, как вести себя в столь щекотливых ситуациях.
– Да нечего тут расшаркиваться! Верните деньги да хренотень свою заберите – всего делов!
– Возможно, мы могли бы уладить конфликт не столь радикальным способом. У нас есть сервисный центр, и мы предоставляем гарантийное обслуживание…
– Вы что, глухой? Я же сказала, не надо-ть мне от вас ничего. Не то пойду в телевидение и приведу программу «Контроль качества!» Пусть тогда вся страна на вас полюбуется, на жуликов! Чтоб никто больше вашу байду не купил.
– Хорошо, хорошо. Вы правы. Наш принцип – клиент прав всегда. Сейчас я оформлю заявку на возврат средств, и с ней и с чеком приходите в бухгалтерию…
– Давайте!
Набросав документ, я сунул его бабульке, и та, фыркнув, направилась к выходу. С облегчением выдохнув, я повернулся к тетёньке с едва тлевшей надеждой, что она не сорвётся с крючка.
– Извините, пожалуйста. Такое, увы, случается. Ну, продолжим?
– Знаете, юноша, я тут поразмыслила… Умные люди ведь на чужих ошибках учатся. Так что я, наверно, откажусь.
– Это ваше право. Но если всё-таки передумаете, то обязательно приходите. Мы вас ждём!
Раздосадованный и разочарованный, я сбегал на обеденный перерыв к метро «Марксистская», купил в ларьке шаверму и съел её по дороге обратно. В офис я вернулся к часу дня. А вскоре появился и шеф. Судя по его слегка покрасневшему лицу, переговоры прошли в приятной и непринуждённой обстановке. Да и похвастаться ему, в отличие от меня, было чем.
– Ну, Дениска, поработали мы на славу. Скоро, очень скоро наши фильтры придут в каждый дом, в каждую семью и все государственные учреждения. Пока что лишь в паре районов и департаментов, но это ступень, за которой нас ждут небывалые высоты. Вот так Альберт Михайлович вкалывает, не покладая рук, на благо граждан. Ну, и нас с тобой, разумеется. А у тебя какие успехи, наш усердный юнга?
Я рассказал ему про свой провал, и реакция шефа была предсказуемой. Он явно был во мне разочарован, и его внешнее благодушие меня нисколько не обманывало. Ботвинник вообще, казалось, не злился. Но заботился он в первую очередь о себе, а не обо мне. Он всегда хотел иметь самый эпикурейский вид, какой и приличествует познавшему многие истины мудрецу. Человека, достигшего таких высот, не могут лишать равновесия какие-то жалкие мелочи. Вот он и демонстрировал самую невозмутимую жизнерадостность. А вот на выражения он никогда не скупился, хоть они и контрастировали с полушутливым тоном.
