Тридцать тысяч человек? Сону искренне удивился этому числу. В их деревне было около трехсот выживших.
– Неужели так много?
– Да, до такой степени, что это, по правде говоря, ошеломляет… – Лицо Чжонхуна впервые с момента их встречи показалось Сону мрачным.
– Но разве такое большое количество выживших не воодушевляет вас? Разве не поэтому вы объявили о создании безопасной зоны и начали собирать Гильдию?
Прокурор Ёндынпо был первым, кто опубликовал сообщение в сообществе и все время твердил о безопасной зоне, призывая туда людей.
– Вы неправильно меня поняли. Хотите верьте, хотите нет, но я просто пытался спасти как можно больше жизней. – На лице Чжонхуна словно мелькнула грусть.
Правда ли, что это был всего лишь акт доброй воли?
– И, честное слово, тридцать тысяч игроков никак не воодушевляют… От них нет помощи. Как вы думаете, сколько из них смогли приспособиться к нынешней жизни?
Сону показалось, что он понимает, о чем говорит Чжонхун. Среди сотен игроков, собравшихся в деревне, созданной в музее, лишь немногие способны выполнять свою роль. Возможно, только четверть из всех, да и то если преувеличить…
Остальные три четверти людей, что жили в деревне, играли лишь вспомогательную роль или же сами нуждались в постоянной помощи.
«Если бы у нас было тридцать тысяч человек, то тех, кого нужно было бы поддерживать, было бы гораздо больше».
Не все, кто выжил, сумели адаптироваться. Но даже один человек, который смог это сделать, может помочь многим, кто находится рядом с ним.
– И именно поэтому мы сейчас в таком положении, когда нам действительно нужны, так скажем, элитные игроки. Такие, как вы… Я давно наблюдаю за вами. Потому что о вас часто говорят в сообществе. И, по правде, создание Гильдии не было у нас в приоритете.
– Я думаю, что вы изменили свое мнение после того, как увидели рейтинг игроков.
Ведь Чжонхун вышел на связь с Сону сразу после того, как стал доступен рейтинг.
– Вы правы. Рейтинг доказал, что вы не из тех людей, кто из-за собственного везения доставляет неприятности остальным. – Чжонхун немного потеребил банку и опустил голову. – Сону, меня окружают сильные люди. Но… нет никого, кому я бы мог доверять, того, кто мог бы взять инициативу в свои руки. Большинство из них – люди, которые пришли ради того, чтобы положиться на меня.
– …
– Я очень волнуюсь, если честно. Прошло не так уж много времени с тех пор, как наш мир вот так изменился. Но есть люди, в глазах которых я все равно что герой… И все они слепо полагаются на меня… – Чжонхун поднял голову и посмотрел на Сону. – Вообще-то я не думаю, что я настолько уж хороший человек, ха-ха…
Что это с ним? Разве он пришел сюда не для того, чтобы доказать, какой он мастер, и позвать Сону в Гильдию? Или он так издевается?
– Почему вы говорите мне об этом? Мне кажется нелепым говорить такие вещи человеку, которого видишь впервые, – Сону сказал это, как бы делая замечание, и поднял голову.
– Верно. Честно говоря, я прошу вас о помощи, пытаясь задеть эмоции.
– Помощи?
– Сону, я хочу, чтобы вы присоединились к Гильдии не из-за вашего высокого уровня и силы. Мне почему-то кажется, что вы из тех… кто неохотно привязывается к кому-либо. Я думаю, что вы очень прямолинейны и самостоятельны.
Чжонхун говорил достаточно прямо и открыто. Сону не понимал, как ему удается анализировать человека, но Чжонхун был прав. Сону действительно владел теми качествами, о которых тот говорил. Сону молчал, не соглашаясь, но в то же время и не отрицая этого.
