Глупые людишки. Им же совершенно нечего бояться. Пришёл их новый владыка. Скоро я возьму управление на себя, и наступит мир и процветание.
Но я всё же сдвигаю Лейлу за спину и даю команду полу-зомбакам встать по обеим сторонам от нас. Видит Тьма, воевать я не собираюсь, но если до этого дойдёт, то готов ко всему. Сил во мне полно, и если они не пробьют магическую защиту мечников, то это сделают мертвяки. Под ногами мрачно-решимых защитников деревеньки я таких чую больше десятка. Неупокоенные души. Останки тех, кто когда-то пытался взять эту крепость штурмом. Как только мечники ринутся в бой, я подниму любого из них для защиты.
Прикидываю объём своих немаленьких запасов Сил – да хоть всех подниму!
Мечники выходят из-за ворот один за другим и выстраиваются в шеренги по десять человек. Одна шеренга, две… И створки сходятся обратно. Это что, всё?
Я разочарован. Мою угрозу оценили всего в два десятка… И ведь даже не демонов или бесов. У тех хотя бы магия есть. А всего лишь двадцать, всего лишь человек.
Поднимаю руки вверх, чтобы обратить на себя внимание, и произношу заветные слова:
– Я пришёл с миром!
Со стороны крепости раздаётся короткая команда, на башнях тонко звякают тетивы, – и в нас летят десятки стрел. Меткость у защитников крепости оставляет желать лучшего, до цели долетают единицы. И одна из них прямо в мою грудь.
Всё происходит слишком быстро, и я не успеваю её остановить. Лейла бросается вперёд и вешается мне на шею. Её тело вздрагивает от сильного толчка, и всё вокруг замирает.
Стрелки с башен смотрят на нас, мечники – на Лейлу, а мой взгляд не отрывается от рыжего оперения на кончике стрелы, что торчит из её спины. Наконечник прошёл аккурат между рёбер. Точно в сердце.
– Лилька, – шепчу я, подхватывая вмиг потяжелевшее тело и не давая Лейле упасть. – Лиличка, ну зачем ты?..
Мне трудно сказать ей, что эта стрела ничуть бы мне не навредила. Демоническая плоть игнорирует людское оружие. Ни меч мне не страшен, ни стрела. Но Лейла – не я. Она обычная девушка.
Лейла смотрит на меня своими бездонными фиолетовыми глазами не мигая. Её сил хватает, чтобы нежно провести по моей щеке ладонью и еле слышно шепнуть:
– Я отдала долг. Прими…
А я слова сказать не могу: грудь словно обручем сдавило. Медленно кладу Лейлу на землю и опускаюсь рядом. Её лицо белее полотна, дыхания почти не слышно.
– Долг. Прими, – шепчет она снова.
Да какой там долг?! Нет таких долгов, что юные девушки демонам из бездны должны отдавать!
– Тихо. Тихо, малышка, – успокаиваю я Лейлу.
Глажу её по голове, перебираю мягкие тёмные волосы, а сам нещадно корю себя. Нужно было отговорить её! Ведь я знал, какое значение она придаёт этому долгу. Но теперь уже слишком поздно…
Лейла не сдаётся. Цепляется за меня руками, тянет и просит. Молча просит, одними лишь глазами.
Смотрю на неё взглядом Тьмы, а девичьей души уже и не видно. Погасла. И никакие силы мира этого не изменят. Всё зря.
– Принимаю, – спешно отвечаю я.
Лишь бы успеть. Лишь бы она узнала. Пускай хотя бы перед смертью малышка услышит хорошую весть: она отдала долг – своему спасителю жизнь спасла.
Горечь внутри такая, что сердце вмиг сгорает дотла, словно его в кислоту окунули.
– Принимаю, – повторяю я, прижимая хрупкое тело к себе.
Лейла улыбается – на её губах возникает лишь тень улыбки – и закрывает глаза. Теперь уже навсегда.
Я поднимаюсь на ноги. Смотрю на неё. На ту, что мне доверилась и теперь мертва. И не могу осознать произошедшее. Как же так… Я должен был защищать её. Оберегать от любого зла. От гибели. А выходит, что сам привёл её на смерть.
