Собрав все свое мужество в кулак, я решила вести себя легко и непринужденно во что бы то ни стало. «Нужно просто немного потерпеть», – заверяла я себя. Но кого я пыталась обмануть? Я ведь не понаслышке знакома с пословицей: «Нет ничего более постоянного, чем временное». Все в этом мире временно. И с подобными рассуждениями можно всю жизнь заниматься ненавистным делом, уверяя себя, что придет то иллюзорное время, когда тебе на голову падет манна небесная и сделает тебя счастливым. Оно бы, конечно, хорошо начать карьеру с самых низов, но лишь в том случае, когда полностью уверен, что влиятельный покровитель поспособствует твоему повышению. В противном, случае, можно до пенсии прозябать на должности «принеси-подай».
По сути, я ничего не добилась своим переводом, просто сменила один улей/муравейник на другой. Обновленным декорациям не по силам было изменить саму суть представления. Система – нерушима. Это аксиома.
Как оказалось, я неплохо поддаюсь дрессировке – и уже через три месяца я научилась спокойно реагировать на любые внешние раздражители, а неизменными помощниками для меня стали дежурная улыбка и недалекое выражение лица. Я даже начала привыкать к своим обязанностям, но внезапно освободилось место секретаря, и руководство, недолго думая, «попросило» меня «посидеть» в приемной, пока не подыщут кого-нибудь.
У меня земля ушла из-под ног. Я слабо соображала, что происходит, слушая пространную речь о моих новых обязанностях. Мне объяснили, что отныне я должна буду готовить чай/кофе для руководства, подробно описали, кто что предпочитает, сколько ложек сахара класть, где чья кружка… Это было настолько унизительно, что я готова была разрыдаться в любую секунду, но все же лишила их удовольствия лицезреть мои слезы.
Стиснув зубы, я шла с горячей кружкой в кабинет начальника с непреодолимым желанием вылить ее содержимое ему на голову, кинуть пару острых словечек и, хлопнув дверью, уйти навсегда. Вместо этого я аккуратно ставила кофе на деревянную подставку:
– Пожалуйста.
– Спасибо. В следующий раз не вынимайте ложку.
– Конечно.
И кем я только не была с тех пор в глазах коллег: официанткой, горничной, посудомойкой…
– Женщина, вы выходите? Через два квартала произошло ДТП. До конечной остановки не более пятисот метров. Будет быстрее пройтись пешком.
– Авария? А который час? У меня на мобильном батарея села.
– Двадцать минут десятого.
– Вот черт! – вскочила от неожиданности молодая женщина. – Мне же еще чай для шефа нужно купить! – и помчалась, сломя голову, в сторону продуктового магазина.
Уже более года прошло с того момента, когда они не могли оторвать друг от друга взгляд на захудалой автостанции за чертой города. Они долго решались на этот шаг – и теперь он все-таки едет на заработки в другую страну за три тысячи километров от дома. Хотя, что мы называем домом?! В столицу он приехал в семнадцатилетнем возрасте с надеждой поступить в институт. Поступил. Встретил ее. Поженились. С работой оказалось туго. А с жильем еще хуже. Конечно, в огромном мегаполисе можно найти уйму подработок, но они с женой хотели устроиться по специальности. Вот так два горе-юриста без денег и связей с головой погрузились в поиски подходящего места. Целый год они бились, как рыба об лед, довольствуясь нерегулярными подачками от раздачи листовок или уборки в кафе. Все это время съемную квартиру вынуждены были оплачивать их родители, но мало-помалу их терпению приходил конец – и они все чаще упрекали детей, что те до сих пор висят на их шее.
