— Как?! Откуда они знают? — хватаюсь я за голову, не представляя, что со всем этим делать.
Что отвечать, если пойдут вопросы? А ведь они пойдут, но и я сама не знаю, что будет дальше. Я как та рыбка, которую выкинули из аквариума в бурлящую реку. Просто пытаюсь выжить.
— Элли, — зовет меня осторожно подруга. — Так это правда?
Как же хочется сказать: «Нет! Это все — ошибка!», но не могу врать Айле и потому тихо, смиренно киваю.
— Так решил дядя, — только и добавляю я, и Лисичка зажимает ладонями рот, чтобы не издать вопля.
— О боги! Ты и самый завидный жених Ашдарха? — она прыгает от радости, но тут же прикусывает язык, замечая отчаяние на моем лице.
— Какая же я дурочка! Прости, я не подумала! — спешит исправиться Айла. — А как же профессор Салас? — пугается она, а мне хочется плакать от этого вопроса.
Боюсь даже представить, как посмотрю ему в глаза, если слухи дошли уже и до него. Хотя… он ведь не знает о моих тайных чувствах. А я не знаю, взаимны ли они.
Может быть, то тепло, что я от него ощущаю — это всего лишь забота старшего о младшей. Но все же…. Я не хочу это потерять.
— Не знаю, — сглатываю ком и обреченно вздыхаю.
Бросаю взгляд в конец коридора, где находится кабинет Рика, и понимаю, что тайная любовь сейчас, увы, не единственная проблема.
Кого, действительно, нужно бояться больше всего, так это одной драконессы, которая меня как раз заметила.
Если и есть в академии принцесса, не по рождению, но по самомнению, то это Томаль. Красивая шатенка из богатой семьи, с толпой приспешниц, которые даже сейчас идут за ней следом, точно фрейлины.
Если кто-то хоть раз перейдет ей дорогу или осмелится дерзить, то очень об этом пожалеет. Ведь у драконессы и ее компании есть тысячи способов извести неугодную так, что она будет готова сбежать из академии, теряя тапки.
И чем ближе Томаль подходит ко мне, тем тише становится в холле. Чем больше внимания стягивается в нашу сторону, тем сильнее начинают дрожать мои коленки.
Томаль, вроде как, подруга Арона, а может и не только. Но то, что у нее виды на огненного дракона, знают все. Потому-то девчонки в ее присутствии боятся даже смотреть в сторону Эшера.
А тут новость, что я за него замуж собралась. Ох, несдобровать мне!
— Надо же! Кто тут у нас?! Мышь?! — растекаются в хищном оскале ярко-красные губы драконессы, а в карих глазах пляшет ревность и злость.
— Меня зовут Элла, — хочу сказать, но молчу, потому что знаю, чем может обернуться мне это препирание.
— Вы только посмотрите! — продолжает Томаль, проходясь по мне брезгливым взглядом, от которого хочется ни то спрятаться, ни то отмыться. — Что, серятина, внимания захотелось?! Надоело быть в тени, замухрышка?
Дыши, Элла, дыши. Не связывайся. Не реагируй.
— Ну и фантазерка ты, однако. Это ж надо додуматься: ты и Арон! Смешно до отвращения! Только знаешь, что? За такие шутки и прилететь может! — говорит она, протягивая ко мне длинную руку.
Хочу отдёрнуться, но не смею. Молча терплю, пока она небрежно касается пряди моих волос, словно рассматривает зверушку перед покупкой. Гадкую зверушку, судя по ее лицу.
Мне неприятны ее прикосновения, но я боюсь, что одним этим дело не обойдется. Гляжу на фрейлин, пытаясь обнаружить, нет ли у них в руках какой-нибудь гадкой жижи или гнилых фруктов, которыми драконесса с радостью смажет мою прическу.
Есть.
— Это не Элла! — спешит заверить Айла, понимая, к чему всю идет.
