— Просто иногда у меня такое чувство, что, находясь рядом с тобой, я перестаю быть собой. Сразу находят какие-то страхи, ревность. Это трудно описать, но мне сложно об этом говорить. Не привык жаловаться.
— Мы со всем справимся, — я подняла голову, чтобы лучше рассмотреть Германа. Он всё еще был напряжен, немного зол, но, кажется, постепенно начал успокаиваться. — Просто разговаривай со мной, тогда мы сумеем избежать массы конфликтов.
— Хорошо. Постараюсь, — Герман поцеловал меня в макушку и отпустил. — Раз уж ты звонила сестре, расскажи, как она?
— Плохо. Но надеюсь, Гриша ее поддержит.
— Послушай, если бы ты не была беременна, я не стал препятствовать твоей встречи с Алиной.
— Я знаю. Всё в порядке. И я сама в порядке. Так что давай просто жить. И кстати, ты должно быть после работы проголодался? Евгения испекла замечательный пирог. Поужинай, — я села на кровать.
— А ты не будешь? — Герман подошел к дверям.
— Нет. Разве что, от персика не отказалась бы.
— Тогда я на кухню за пирогом, персиками и к тебе. Идет?
— Идет, — я улыбнулась и провела мужа взглядом.
8. 7.
Сегодня, пожалуй, был один из тех редких дней, который сумел сблизить меня с Германом еще на несколько метров. Я собиралась на УЗИ и не думала, что муж подойдет к этому делу настолько ответственно.
Да, он говорил о том, что хочет узнать пол нашего ребенка и всё такое, но в последний момент у Германа на работе возникли некоторые трудности. Я уже была готова к тому, что сама отправлюсь в поликлинику, как это делала и раньше. Но Герман твердо решил, что именно сегодня все его дела подождут.
Такой поступок очень впечатлил меня. За время нашего брака я быстро поняла для себя одну немаловажную вещь. Зацепин дорожит делом, которое основал и вел его отец на протяжении многих лет. Да и вообще Герман тот еще трудоголик. Это у него что-то на уровне хронического. Поэтому-то меня так сильно и удивило его заявление, что он поедет со мной, а уже потом разберется со всеми насущными проблемами.
Алексей молча вел машину, я с Германом сидела сзади. Как для конца осени погода стояла очень даже сносная. Кое-где даже пробивались солнечные лучи, холод был несильным, а главное — отсутствовал дождь. Герман сидел рядом в красивом бежевом свитере с широким воротником и в темных джинсах. Перепады настроения у меня пока что вроде бы прекратились, и я перестала как одержимая требовать персиков. Кажется, жизнь начала понемногу налаживаться.
— Волнуешься? — вдруг спросил меня Герман, сплетя пальцы наших рук.
Я никак не ожидала такого внезапного контакта между нами, даже немного смутилась, но руку не убрала. Мне нравилось то, что Зацепин действительно хотел, а самое важное — старался идти вперед.
— Нет, — я улыбнулась и крепче сжала ладонь мужа.
Вроде бы обычное прикосновение, а для меня оно было в новинку. Простое. Не для чего-то, а просто, чтобы почувствовать близкого человека рядом.
— А я вот немного нервничаю, — Герман повел плечами. — Даже на собраниях веду себя сдержанней.
— Всё будет хорошо, — ободряюще произнесла я. — Мы ведь не в роддом едем. Пока что.
— Не думал, что я умею быть таким… уязвимым что ли, — Герман заулыбался.
— А кого бы ты хотел? Мальчика? Девочку?
— Не знаю. Разве это имеет значение? Уверен я буду одинаково любить нашего ребенка, пусть это будет хоть девочка, хоть мальчик, хоть близнецы. Главное, чтобы ребенок был здоровым и всё.
