— Аля, что же получается, — меж тем не унимается отчим, — дочь свою под мажора подложила и решила от меня избавиться?
Алиса застывает с протянутой к двери рукой. Смачно ругаюсь про себя, не скупясь на бранные слова. Так и думал, что без потасовки не обойдется.
— Алиса… — лицо матери Язвы бледное-бледное, того гляди, тоже потеряет сознание. — Люди смотрят.
Действительно, смотрят. Пара любопытных зевак уже повысовывались из окон, чтобы узнать все подробности жизни своих соседей.
— Пусть смотрят, — обрубаю я, чувствуя, что меня коробит то, что мама Алисы в первую очередь думает не о собственной дочери, а о том, что подумают люди. — Это всего лишь провокация. В машину залезайте.
Самой понятливой оказывается Пушинка. Она ловко юркает в салон и зовет за собой сестру и маму. Молодец, девочка!
— Ты куда? — заметив, что я не тороплюсь садиться в тачку, Алиса перехватывает меня за руку, но почти мгновенно ее выпускает из своей хватки.
— Иди, посиди внутри, малыш, — снова киваю ей в сторону своей серебристой ласточки. — Мне нужно попрощаться, я быстро.
— Нет, ты же сам сказал, что это провокация!
— А я, в отличие от вас, не ведусь на такие дешевые трюки.
Не дожидаясь ответа Алисы, направляюсь в сторону дома. Мой разговор с этими придурками весьма короткий, потому что они самые настоящие сыкуны, а у меня терпение на исходе. Буквально на пальцах объясняю, что лучше со мной не связываться и палки в колеса девочке тоже не стоит вставлять.
Видеть кислую рожу отчима Алиса — офигенно. Пытается зубоскалить, но тщетно. В итоге, все, что ему остается, это остаться сидеть у разваленного подъезда и смотреть, как мы уезжаем. Смотреть, как его жена и падчерицы врываются в новую жизнь.
Организационные моменты с квартирой решаю быстро. Если что, про заселение новых жильцов и их комфортное размещение. Пушинка, так вообще, приходит в восторг от вида, открывающегося с окон моей квартиры, мы даже успеваем с ней поймать нереальный закат.
Кто бы мог подумать, что я неплохо лажу с детьми. Но эта мелкая такая прикольная, да и найти подход к Язвительному цветку тоже хочется. А все пароли и явки от ее тайн есть только у самых близких. Другой вопрос, дадут ли они мне их?
Прощаюсь с семьей Алисы и иду на выход. Язва следует за мной, вероятно, хочет проводить.
— Вот ключи, — кладу их на деревянную поверхность комода. — Если что-нибудь понадобится, звони.
— Спасибо, все есть. И извини за причиненные неудобства, мы здесь надолго не задержимся.
Да хоть на вечность оставайся, малышка! Только сбавь градус своего холода…
***
Приезжаю домой далеко за полночь. Усталость дикая, как будто разгружал вагоны.
Наспех принимаю душ и валюсь на кровать. Закрыть бы глаза и уснуть, но даже это дается с трудом. Думаю о Язве, о ее семье. Увиденное сегодня очень сильно помогло мне понять причины ее дикого поведения. Больше всего напрягает ее страх прикосновений. Неужели и тут отчим постарался? Хотя, Алиса клялась, что он ее и пальцем не тронул.
Ублюдок!
Ну вот, снова злюсь. Пальцы сами в кулаки сжимаются от одной мысли, что ей могли причинить вред.
Алиса сегодня осталась с мамой и сестрой, не поехала домой к родному отцу. Сказала, что он искать не будет.
Странные отношения у этой семейки. Взрослые накосячили, а отдуваются, почему-то, дети.
Хотя, у самого не лучше. Папа по молодости тоже дров наломал, привел домой чужую девчонку и попросил называть сестренкой. До сих пор обида тяжелым грузом оттягивает сердце. Мама тоже не простила, хоть и пытается делать вид, будто все нормально. Как раньше уже точно не будет — доверие к отцу с моей стороны утрачено.
