Вот старуха и Лизочка стали ужинать и мальчика посадили за ту же похлебку, но ему это было противно. Он жаловался на усталость; ему указали на разостланную солому, на которой он вскоре и заснул, думая о том, как завтра утром начнется его обучение колдовству, и как было бы мило, если бы именно Лизочка учила его. Между тем старая ведьма шепнула девочке:
– Поймали еще одного! Славное жаркое будет! Разбуди меня завтра пораньше, до восхода солнца, тогда мы его и зарежем.
И старуха с девочкой тоже улеглись на покой. Но Лизочке не спалось; ей стало жаль красивого мальчика, который должен умереть; Она встала с постели, подошла к нему и залюбовалась на его румяные щечки, на белокурую головку; она вспомнила, что глазки у него были голубые, как незабудочки. И ей стало ужасно думать, что она служит старой злой ведьме, которая много лет тому назад, когда девочка была еще малюткой, украла ее у родителей, утащила eё к себе в дремучий лес и потом научила, как колдовать: летать стрелой по воздуху, делаться невидимкой, оборотнем.
Лизочка полюбила мальчика всем сердцем и тотчас же решила, если возможно, спасти его. Она тихонечко разбудила его и шепнула:
– Милый мальчик, встань и иди за мной! Тут тебя ожидает смерть!
– Разве я не научусь здесь колдовать? – спросил Фридель (так звали мальчика).
– Лучше будет, если ты этому искусству никогда не научишься; да и впереди у тебя еще довольно времени и для ученья, – отвечала Лизочка, – теперь не медли, беги, и я побегу вместе с тобой!
– О, с тобой я охотно пойду всюду, – сказал мальчик, – ведь я вовсе не хочу оставаться у этой уродливой старухи с ее гадкими жабами.
– Так пойдем же! – сказала Лизочка и потихоньку открыла дверь, посмотрев сперва, крепко ли спит старуха; та спала еще, так как на дворе была темная ночь.
Теперь Лизочка и Фридель вышли из хижины, и Лизочка плюнула на порог, через который они оба быстро переступили. Открывая и запирая дверь, дети все же произвели маленький шум, а старые люди, как известно, спят очень чутко.
Ведьма проснулась и закричала:
– Лизочка! Кажется, уж рассветает!
Тогда Лизочкина слюна, которую она заколдовала, закричала с порога Лизочкиным голосом:
– Полежи еще, пока я приберу комнату и соберу сучья и сухие листья для топлива.
Старая ведьма полежала еще немного, а беглецы между тем все неслись вперед да вперед. Однако старуха не могла заснуть и закричала опять:
– Что же ты, развела огонь?
И слюна с порога ответила снова:
– Нет еще, листья попались сырые, а дрова только дымят; полежи еще немножко, пока я раздую огонь.
Старуха полежала еще немного, а беглецы все больше и больше удалялись от хижины.
Солнце уже взошло, когда ведьма, которую порядочно скрючило от старости, обеими ногами сразу соскочила с постели и закричала:
– Ах ты, чертенок! Солнце уже встало, а ты и не думаешь будить меня! Куда же ты запряталась?
На этот вопрос ответа не последовало – солнце успело уже высушить всю слюну на пороге. Тут ведьма начала бегать и крутиться по хижине, как волчок, а детей и след простыл. Старуха страшно озлилась. Она схватила помело и ударила им по двери – хижина исчезла; она ступила на гриб-дождевик, из него тотчас образовалась дождевая туча; ведьма села на помело и понеслась по воздуху вместе с тучей. С высоты она увидела, в какую сторону бежали дети, и с быстротой ветра тучей понеслась за ними.
Однако Лизочка все время оглядывалась, она ведь знала все уловки старой колдуньи и сказала:
