В коричневом бульоне плавали куски грибов, мясо, рыба и ещё какая-то хрень. Всё это вместе выглядело очень подозрительно. Но пахло так вкусно, что голова кружилась.
Я зачерпнул ложкой горячую похлёбку и осторожно попробовал. А ничего! Грибы с мясом, и ещё что-то пряное.
Пойдёт!
– Чой-та выпить нет? – возмутился Чупав. – Сейчас всё будет!
Он в два глотка доел похлёбку, ополоснул миску и плеснул в неё чистой воды. Щёлкнул пальцем по поверхности.
– Васило! Ты где там? Спишь? А какого хрена ты спишь, когда я не сплю? Вечер? Самое время для нечисти. Ты нечисть, или кто?
Чупав довольно хохотнул.
– Слушай, Васило! Сгоняй в Старгород, в мою кузницу. Ты был у меня – железо привозил. Вот! Там в углу за горном бочонок. За горном, понял? Не перепутай! Который у входа – в том масло. А ты возьми за горном. И тащи к Потапычу, мигом!
Из миски что-то недовольно пробулькало. Чупав нахмурился.
– Что значит, один не дотащишь? Ты леший, или кто? В прошлом году корову украл – дотащил? Давай быстрее, бля! У нас тут пятнадцать трезвых мужиков от жажды помирают! Всё, отбой!
– А как это он сгоняет в Старгород? – удивился князь Всеволод. – Там ворота заперты, и охрана стоит!
– Что нечисти твоя охрана, князь? – ухмыльнулся Чупав. – Ты же сам сегодня видел.
Князь задумчиво сдвинул брови. А Чупав продолжал:
– Только и мы тоже люди, князь! Тоже хотим жить спокойно, в мире.
Голос Чупава звучал мягко, убедительно. Я увидел, что князь поневоле кивает.
Бля, да я и сам чуть не закивал!
Колдунов развелось – плюнуть некуда!
Но так-то Чупав правильно князя обрабатывает. Не хрен ему мешать.
– А налоги? – встрепенулся князь. – Каждый житель в казну налог платит. А вы? Как вас посчитать, как налоги собрать?
– Договоримся, князь! Обо всём договоримся! Главное – чтобы всё по-человечески было!
Этому Чупаву не в кузнице молотом махать, а на рынке лошадьми торговать! Он бы и трёхногую кобылу продал!
С середины поляны раздался негромкий свист. Мы обернулись.
Под сосной прямо из воздуха появился низенький леший. На его загривке лежал увесистый бочонок литров на сто, не меньше.
Челюсть князя отвисла.
– Как это? Он уже в Старгород сбегал? И сюда успел?
– А то! – самодовольно ответил Чупав. И добавил, обращаясь к лешему:
– Васило! Ты чего так долго-то?
Леший, крякнув, опустил бочонок на траву.
– Забирайте! Чупав! Я тебе там ящик железа припёр! Мечей накуёшь?
– Завтра накую. Иди к нам, Васило! Выпей кружку!
Леший помялся.
– Если только одну. Марфа моя ругаться будет.
– Погодите! – вмешался князь. – Василий Михалыч!
Он умоляюще посмотрел на Сытина.
– Это и есть твой кузнец, что ли? Который оружие против нечисти куёт!
– Ну, – ответил Сытин, хлебая грибной суп.
– Так, а как же? Он же сам нечисть!
– Нечисть – она разная бывает! – наставительно сказал Божен, подходя к костру. Он сильно хромал, но уже шёл самостоятельно.
Ай, да Потапыч! Быстро он святошу на ноги поставил!
В свете пламени на груди священника блеснул медный крест.
Князь выпучил глаза на Божена.
– А священник что здесь делает? – спросил он, поочерёдно глядя на нас. – Я вообще ни хрена не понимаю уже!
– Выпить надо! – поддакнул Чупав. – Как выпьешь – так и поймёшь.
Он вытащил из-за голенища нож и ловко подковырнул им крышку бочонка.
– Давайте посуду!
В бочонке оказался кисло-сладкий напиток. Он глотался легко и растекался по телу энергичным весельем.
– Болотный мёд, – объяснил Чупав. – В болотах есть небольшие островки высокого леса. Пчёлы, которые там водятся, собирают нектар только с болотных цветов. Из их мёда мы делаем это вино.
