Заросли слева подступали почти вплотную к трассе – и это с приходом федеральных войск было странно, поскольку в других известных ему подобных местах на равнине федералами обеспечивалась так называемая «полоса безопасности» шириной не менее пятидесяти, а то и ста метров, на которой подчистую вырубался не только кустарник, но и любые деревья, однако странно только на первый взгляд – а кустарник справа изначально отстоял от дороги на полтора-два десятка метров, образуя тем самым протяженную грунтовую площадку, «пенал» для отстоя машин перед постом ГАИ в мирное время, и едва въехав по трассе в этот еще малолистный, мрачно-серый зарослевый «коридор», Айдамир, плавно снижая и без того небольшую скорость, до боли прикусил изнутри нижнюю губу.
В дальнем правом углу грунтовой площадки возле самых зарослей багажником к нему стояла темно-синяя легковая машина.
Там, где нынче никак не должна была стоять.
«Девятка».
Новенькая.
Еще без номеров.
И четверо людей возле нее.
Следовательно, ни на обочине, ни на «пенале» в целом противопехотных мин в настоящее время не было – и это тоже было странно, но опять-таки только на первый взгляд…
Двое черноволосых парней в черных пиджачках и брючках, конечно же, его земляков, определенно не старше восемнадцати-двадцати лет, расставив ноги, упирались ладонями в кузов машины, а позади них стояли двое военных без кепи, в уже далеко не новеньком зеленом камуфляже, и один, поменьше комплекцией и ростом, направлял на парней висящий на плече автомат, а другой – крупнотелый, высокий, накачанный – просто глядел, покуривая, в спины задержанным, и на правом плече у него на ремне стволом вниз висел пулемет Калашникова со сложенным прикладом и с магазинным коробом емкостью сто патронов.
И останавливаться, и разворачивать машину было теперь и бессмысленно, и глупо, и Айдамир продолжал двигаться вперед со скоростью неторопливого пешехода.
Амбал медленно повернул голову вправо – Айдамир успел разглядеть его мгновенный оскал, мимолетную досаду на его лице – выплюнул сигарету и стремительно для своей комплекции выбежал наискосок на асфальт трассы, легко, как игрушку, вскинул тяжелый пулемет на уровень лобового стекла, привычно передернул затвор, вгоняя первый патрон из ленты на линию подачи в ствол, и уверенно-несуетливо скользнул указательным пальцем ниже, к спусковому крючку.
Их разделяло теперь не более тридцати метров, на вид ему было лет двадцать пять-двадцать семь, у него было спокойно-сосредоточенное лицо человека, уже привыкшего убивать не раздумывая – и Айдамир, цепенея, успел лишь беззвучно прошептать обреченное: «Ну вот и все»…
3
Грозный – временный блокпост на федеральной трассе «Кавказ» возле развилки на город Аргун. Среда, 11 апреля. День
Простоволосого седого мужчину в легкой черной куртке с небольшой дорожной сумкой на левом боку «Меченый» заметил издали – тот спокойно прошел через блокпост на выезде из города, прошел не останавливаясь и даже не повернув голову в сторону служивых, и никто из бойцов на «точке» тоже не стал его ни останавливать, ни проверять документы, ни досматривать его ношу. Уфимцев также явно обратил на это внимание, но ничего не сказал, только взглянул коротко.
– Останови-ка, Слава, – сказал «Меченый», когда они подъехали на блокпост.
БТР сопровождения с бойцами на броне остановился в пяти метрах позади.
А седой мужчина в легкой черной куртке стоял левым боком к блокпосту в полутора десятках метров впереди.
