Немой мир. Падшие и обреченные - страница 6

– Это была моя вода, – усмехающимся голосом замечает демон, и в его глазах отражаются весёлые огоньки.

– Ты отказался от неё, помнишь? – проходя к двери, отстранённо отвечаю я. Мне нужно побыть одной и свыкнуться с новой информацией. – Но так уж и быть, я принесу тебе новую.

– Эй, можно я тоже задам тебе один вопрос? – повышая тон, чтобы я его слышала, спрашивает Анаэль.

Я разворачиваюсь к нему и удовлетворительно киваю (похоже, что следующий несколько дней я буду прибывать в таком шоке, что смогу только так отвечать всем).

– Как тебя зовут? – спокойно спрашивает падший, слегка приподнимаясь на локтях и тут же морщась от боли.

Мгновение я думаю, отвечать ему или нет, но затем прихожу к выводу, что гости тоже должны знать имена тех, к кому пришли, не так ли? И особенно это касается тех гостей, которые сейчас валяются на кровати с полу разрезанными животами.

– Дея, – отвечаю я, выходя на кухню.

Когда я закрываю дверь, мне кажется, что он шепчет что-то типа «божественная», но до конца, естественно, я в этом не уверенна, ведь ничего подобного во мне нет и никогда не было, в отличии от него самого.

Когда я вновь принесла раненному падшему ангелу стакан воды, он уже спал. Поэтому мне ничего было делать, кроме как самой спокойно окунуться в сон.

Я захожу в комнату, где уже тихо посапывает маленькая сестрёнка. Моё новое спальное место состоит из хрупкой, очень старой одноместной кровати и накинутого на пружины небольшого одеяла. И только представьте, даже эти вещи в нашем пост апокалипсическом мире являются роскошью. Живот недовольно урчит, из всех сил показывая, что он голоден. Но я ничего не могу ему дать, потому что хлопья были отданы сестре, а лапша понадобится мне на завтра, чтобы восполнить силы перед следующей вылазкой за провиантом. И, возможно, мне придётся ещё разломать её на две части, чтобы накормить умирающего пернатого демона на моей шикарной двухместной кровати, уже и так пожертвованной ему.

Анаэль. Необычное имя. Хотя стоит ли удивляться этому? Он ведь падший сын архангела. Я могла бы больше удивиться, если бы его звали Петя или Вася. И, на сколько я помню, архангелов несколько, чей же он сын? Мысли о грозном ангеле преследуют меня до тех пор, пока я устало и абсолютно вымотано не проваливаюсь в царство Морфея.

Мне вновь снится сцена на улице. Бедный, загнанный в угол парень трясётся под натиском Анаэля. Теперь я стою очень близко к двум этим фигурам, поэтому вижу, как капельки пота выступают на лбу парня, прижатого к земле. Анаэль грозно сверлит беднягу глазами, будто пытаясь реально испепелить его. Но даже не эта жестокая сцена имеет значение. Языки пламени извиваются в непоколебимых, холодных, янтарных глазах. Они действительно плещутся там, перекрывая нижнюю часть радужки и даже немного задевая чёрный зрачок. Неужели у этого Аполлона реально горит огонь, когда он выходит из себя? Или это уже моя придумка?

Вдруг сцена резко меняется, и я вижу Анаэля уже перед собой. Он нависает, как Ангел Смерти. Понимая, что теперь я поменялась местами с тем беднягой, я искренни кричу от ужаса. Именно мои глаза сейчас видят злого, разъярённого демона. Страх парализует меня, как маленькую девочку, видящую тёмную фигуру, выползающую из-под кровати в её комнате, несмотря на все доводы родителей, что такого не может быть. Анаэль опасен. Более того, он смертелен сейчас. Я снова и снова кричу, в панике пытаясь отползти от его ног, но он делает шаги прямо на меня. Внезапно его руки поднимаются вверх с зажатым клинком в ладонях, а затем стремительно опускаются, прокалывая мою грудь насквозь. Я уже не кричу, а воплю, что есть сил, но затем яркая вспышка света прерывает кошмар и перед глазами возникает личико сестры, обеспокоенно глядевшее на меня.