– Дея! – шепчет она.– Ты чего?
Я нервно оглядываюсь вокруг. Моя комната не выглядит уютным особняком, но всё-таки и не является сущим ужасом – тёмной улицей с высоким фонарём.
– Плохой сон, – поясняю я, принимая сидячее положение. – Извини, что разбудила.
Губки малышки растягиваются в широкой улыбке, а глаза сияют, как две небольшие звезды. Я всегда удивлялась, как ей, такой крохотной и слабенькой девочке, хватает мужества сохранять теплоту и любовь в своём сердце ко всем живым существам на Земле, даже если они её будят очень ранним утром. Я-то уже давно потеряла эту способность и не вижу в людях ни капли хорошего.
– Сколько время? – задаюсь вопросом, не обращаясь ни к кому конкретно.
Моя сестрёнка плохо знает время в силу своего возраста, поэтому она лишь обиженно глядит на часы, оказавшиеся в моих руках мгновение спустя.
– Пора, – вздыхаю я, ставя будильник обратно на полку и вылезая из своей кровати.
– Ты снова уйдёшь от меня?
– Придётся. Ты же знаешь, нам нужно что-то кушать.
Сестра послушно кивает и бредёт по направлению к кухне, но затем останавливается в проходе и разворачивается ко мне.
– Чай?
– Чай, – утвердительно отвечаю я, натягивая узкие джинсы, в который раз поражаясь, как она умна не по годам.
Я чувствую угрызения совести, когда она исчезает в проходе. Она всего лишь маленькая девочка шести лет, а уже рассуждает как взрослая, умеет делать сама себе чай и может даже спокойно сделать себе тарелку хлопьев. Она сама заправляет свою кровать каждый день, и не потребовала от меня ни одной игрушки за столь долгое время. Апокалипсис отобрал у неё детство, а я до сих пор ни разу не принесла ей ни одной, даже самой маленькой куклы.
С такими мрачными размышлениями, выхожу на кухню, чуть не налетая на маленький стол посредине. Я хотела уже сесть завтракать, но на глаза попадается закрытая дверь, ведущая в спальню, и я вспоминаю про лежащего за ней Анаэля.
– Я сейчас приду, – говорю сестре и направляюсь к двери.
Открыв небольшую щёлку, я просовываю голову и оглядываюсь. Внутри комнаты настолько темно, что я даже не могу различить очертания предметов. Видимо, он затушил свечу, когда я уходила вчера вечером.
– Заходи, – раздаётся низкий голос из недр спальни.
Я неуверенно оглядываюсь на сестру, которая сидит на стуле и с задумчивым видом изучает кукурузные хлопья. Потом, словно приняв решение, нахожу в кармане спички и вхожу внутрь. Наощупь определяя предметы, я подхожу к прикроватному столику и чиркаю спичкой о коробок. Пламя свечи осветило комнату, и я оборачиваюсь на своего гостя.
Анаэль лежит на кровати и изучающе смотрит на меня. Когда его янтарные глаза словно касаются в прямом смысле моего лица, в голове резко всплывают картины из сна и то, как он хладнокровно лишает меня жизни. Мурашки пробегают по спине.
– Сейчас я уйду, – откашлявшись, начинаю я. – Постарайся не причинять моей сестрёнке проблем, иначе потом я обеспечу тебе их, можешь не сомневаться.
Демон изгибает губы в заигрывающей ухмылке.
– Угрозы вместо «Доброе утро»? Забавно, – наигранно нежно воркует он. В глубине его глаз загораются предупреждающее огоньки. – Но открою тебе маленький секрет, если ты родилась милой девушкой, то тебе уже не стать рьяным воином – сатанистом.
– Обойдусь без указов пернатой гвардии, – защищаясь, парирую я. И как у него получается довести меня до бешенства за долю секунды, сказав всего одну фразу?
