– Но и состояние поверхности…
– Безусловно, поверхность это важно, но давай глянем глубже.
– Следующий уровень?
– Именно так.
– И комната эта достаточно глубока?
– Насколько глубоки наши действительные мотивы, настолько не поверхностны терзаемые нас вопросы.
– Вопросы требуют ответа.
– Но насколько точного? Станем ли мы в хороших, приятных для нас утверждениях и событиях искать подвох? А если речь идёт о неприятных для нас переживаниях? Бывает так, что иные обстоятельства, вмешиваясь в спокойный ход нашей жизни (катастрофические происшествия мы сразу же исключаем), ненадолго вынуждают нас действовать более необычнее, чем мы привыкли. Так, как мы бы не поступили ввиду свойственной всем (ну или почти всем) нам нерешительности. Сперва мы этого пугаемся, а потом понимаем, что это и было тем, что многие называют яркой вспышкой в ночи, а я зову – непредвиденным позитивом. Иначе говоря, возникает несвойственное нам поведение и порою с весьма позитивными последствиями… Впрочем, часто позитив бывает и вполне предвидимым, но яркое впечатление в плановом порядке – редкость.
– Отсутствие предвиденного позитива – следствие нерешительности?
– Почти всегда. Атак как потребность в нём велика, а иных обстоятельств связанных с ним мало, нам необходима модель позитивного мироощущения. И вот тут то и вступает в действие наша комната, где хранится отредактированная память об этих (выходящих за обычные рамки) действий. Они как яркое винное пятно на белой скатерти утверждённого нами благоразумия.
– Надо было всё-таки брать вино?
– Не факт. К тому же пример…
– Да мы забыли о бездеятельном страхе.
– Ни в коем случае. Ибо отредактированная нами же – пусть и не всегда произвольно – память и есть лучшее убежище от бездеятельности и страха.
– А разве бездеятельность не есть убежище?
– Не всегда. Бездеятельность слишком склонна к самоосуждению, а значит, подвластна реальности и потому не несёт в себе комфорта. Убежище же по своей сути «настоящее» в себя не допускает.
– Почему?
– Потому что на то оно и убежище! Следовательно, мы сознательно или бессознательно пытаемся воссоздать модель тех обстоятельств…
– Винного пятна?
– Ну да, винного пятна. А так как это невозможно…
– Почему невозможно?
– Видишь ли, мой друг, несвойственное нам поведение потому так и зовется что оно нам не свойственно.
– Несвойственно не значит – невозможно.
– Конечно, но тогда либо риск, либо имитация.
– Имитация действий?
– Именно! Ведь обстоятельства те непременно имели немало сопутствующих им атрибутов. Как то: погода, время года, присущая тому периоду еда и питьё. В общем, обстановка. И вот этим всем мы и пытаемся обставить нашу внутреннюю комнату мнимого позитива. Которая немного погодя наполняется не только реальными обстоятельствами того периода, но и созданными нашей фантазией домыслами.
– Это и есть отредактированная память?
– Конечно. И вот как только реальность ставит перед нами немилосердный вопрос, мы и сопоставляем ей реальность иную. И желая доказать себе реальность последней призываем на помощь доступные нам атрибуты.
– И таким образом уходим от реальности?
– Именно. Уходя в ту реальность, где нам когда-то было хорошо мы бежим от реальности, в которой нам некомфортно, и пусть срок годности у первой и истек, она нам всё же милее.
– Срок годности это и есть подводные камни?
– И это тоже. Главное же то, что мнимый позитив это обязательная составляющая любой зависимости, а это печально.
