— И где же твоя невеста? — не удержалась я, когда к концу подошла пятая или шестая песня. — Как её? Оля, кажется?
— Ты хорошо осведомлена о моей жизни. Отслеживаешь?
В ответ я фыркнула. Да пусть катится куда подальше!
Сафронову этого оказалось достаточно. Разговору со мной он предпочёл свой долбаный рок. Всё-таки прибавил громкость, пропел пару строчек себе под нос.
Сама не заметила, как стала рассматривать его: лицо, руки. На нём не было ни галстука, ни бабочки. Пиджак в винтажном стиле и джинсы, на скулах — щетина. Он резко повернулся. Сделать вид, что не смотрю, я не успела.
— Не передумала?
— Насчёт чего?
Кивком он показал вперёд и, не дождавшись ответа, стал прижиматься к обочине. Мы остановились на центральной улице возле элитного бутика.
— Я — нет, — огрызнулась, догадавшись, что он задумал. — А ты, похоже, передумал.
Задеть его не вышло. Дверь с моей стороны разблокировалась, и он приглашающим жестом показал на магазин. Сам вышел на улицу. Перед тем, как войти, я зло глянула на него, только и это его не смутило. Напротив, моя злость доставляла ему удовольствие.
***
— У вас пять минут, чтобы подобрать для неё платье, — не успела консультант раскрыть рот, отсёк Кирилл. — Тёмно-синее или зелёное. К нему туфли и клатч.
— Я не люблю тёмно-синие платья. — Не то чтобы я их не любила, но стоять немой куклой не собиралась. — Красное или бежевое.
— Тёмно-синее или зелёное, — выговорил он жёстко. Повернулся ко мне. — За тебя плачу я. Кто платит, Карина, тот и заказывает музыку. Ты должна это знать.
Я знала, будь он проклят! Раньше такие вот элитные бутики были для меня как само собой разумеющееся. Полёты в Италию на выходные, посиделки в дорогих ресторанах. Да, я знала.
Устраивать сцену не хотелось. Ничего не ответив, прошла в примерочную и только там позволила себе перевести дыхание.
— Бред, — прошептала собственному отражению. — Маразм какой-то.
Нагнулась, чтобы разуться, и едва не потеряла равновесие. Голова закружилась так резко, что едва успела присесть на пуфик. Поглубже вдохнула. В примерочной появилась девушка-консультант. Сложила вещи. Груда дорогих зелёно-синих тряпок, рядом — несколько коробок.
Да, Сафронов. Кто платит, тот заказывает музыку. Как вижу, ты усвоил эту истину очень хорошо.
***
Оливково-зелёное платье, чёрные остроносые туфли и маленький классический клатч. За деньги, которые Кирилл отдал за всё это, включая пару серёжек и приталенное пальто, работать я должна была бы больше года. Я ничего не сказала, ни когда он удовлетворённо кивнул, зайдя в примерочную, ни когда снял ярлыки прямо с надетого на меня и кинул перед кассой. Я вообще ничего ему не сказала до тех пор, пока мы не вошли в клуб.
— И что же я должна делать? Развлекать твоих друзей?
— Мои друзья в состоянии развлечь себя сами, — бросил он, отдав пальто гардеробщику.
Ещё раз осмотрел меня, но удовлетворения на его лице уже не было. Ему, казалось, стало всё равно.
— Пройдёмте. — Дожидающаяся нас администратор показала на уходящий вбок коридор.
Мы прошли за ней. У дверей зала она неловко замялась. Кирилл вдруг улыбнулся. Подбадривающе, задорно. А она смутилась. Боже!
— Вы чего-то хотели?
— Да… — Она покраснела. — Нам не положено, но… Я с детства люблю фигурное катание. Сама занималась несколько лет. К сожалению, продолжить не получилось. Сами понимаете, спорт дорогой… — Улыбка стала чуть виноватой. — Можно попросить у вас автограф, Кирилл? Вы — легенда.
