Вот только на главного врага сил не осталось. Как защищаться?
Остается лишь надеяться, что он молча привезет меня домой и оставит в покое.
Арслан не выглядит желающим продолжить разговор.
Мотор рычит, и мы рвемся с места.
Закрываю глаза, чувствую себя опустошенной. Нет эмоций для сражения с Арсланом. Потратила силы на Диму. Наверное, зря. Сейчас отчетливо понимаю, что он того не стоил. Вспоминаю, что последний раз видела Емельянова в толпе, которая собралась поглазеть на скандал, перед самым появлением Эстемирова. Значит, он скорее всего видел, как Арслан грубо схватил меня. Наблюдал за нашей стычкой, но ничего не сделал.
Не хочется в это верить, но скорее всего так и есть.
Эти мысли убивают меня, поэтому открываю глаза, пытаюсь отвлечься, наблюдая за дорогой, огнями, уверенным вождением Эстемирова. Он едет быстро, уверенно, спокойно. Не дергается, не лавирует. Не пытается что-то доказывать на дороге.
Неожиданно ловлю себя на мысли, что мне нравится наблюдать за его вождением. Оно успокаивает меня. Как переключает скорости, держит руль…
Очень странные мысли.
Это мой враг, иначе и быть не может. Не хочу симпатизировать ему ни в чем! Несмотря на то, что данную ситуацию можно расценить, что сводный брат… спас меня. Заступился. Увез от скандала.
Нет, это не так! Я не буду настолько наивной! Это новый хитрый план, чтобы разрушить меня.
Арслан
Как только останавливаю тачку возле ворот, Ульяна выпрыгивает наружу, бежит к дому, плевать что туфли на шпильках совсем не подходят для таких рывков по снегу.
От меня бежит, ясное дело. Ладно. Только к лучшему.
У меня нет никакого желания ее догонять.
В доме тихо, мрачно, как в склепе.
Остаюсь на первом этаже, в гостиной. Пожалуй, давно не бывал в родительском доме с такой регулярностью. И только она тому причиной. Заноза. Наши пути постоянно пересекаются, словно кто-то свыше забавляется этим.
Нервы на пределе, чувствую, что мне необходимо выпить.
Если бы еще вчера мне кто-то сказал, что буду у дочки Нелли на побегушках, я бы не поверил. Разбил бы в кровь поганые губы, что посмели допустить такое.
И вот, пожалуйста. Реальность жестока.
Больше всего меня бесит сочувствие. Глупое, странное, зудит глубоко внутри. Мне жаль девчонку, видно, что ей сейчас плохо.
По блестящим глазам и подтекам туши видно, плакала.
Всю дорогу в машине ее потряхивало, несмотря на включенную печку.
Еще бы, столько эмоций. Девочка-огонь.
Когда увидел ее на танцполе, сражающуюся с каким-то здоровяком в три раза крупнее, стало страшно.
Блядь, да я в жизни ничего не боялся. И тут это странное чувство.
Желание защитить. Разорвать глотку любому, кто ее хотя-бы коснется.
Когда договаривались с Бесом пересечься в клубе, уж точно не ожидал такой встречи.
Самое странное, заметил в глазеющей на скандал толпе Диму, парня Ульяны. Он просто стоял и пялился. Лицо бледное, растерянное. Охереть просто, он правда такая скотина и тряпка? Настолько трус, что не подумал даже помочь своей девушке?
Потом увидел, что его держит за руку размалеванная швабра.
Похоже, этот дебил последние мозги пропил.
Потерять такую как Ульяна. Променять на дешевку.
И снова накрывает волна ярости на самого себя, на собственные дебильные мысли. Блядь, совсем крыша потекла, Эстемиров? Тебе не пох, что творится в жизни этих малолеток? Встречаются, ссорятся, расходятся.
Зачем тебе думать об этом?
Бесполезно. Не могу выкинуть из головы, перестать анализировать.
