Плащ у странника был длинный, изношенный, непривычного кроя, и весь в заплатах – невозможно было угадать, из какой ткани он соткан. Под заплатами кое-где виднелась вышивка, золотые и серебряные нити сияли при малейшем движении. Вероятно, когда-то давно он был богат, но с тех пор обнищал.
Но все же он не походил на бедняка – по крайней мере, на тех бедных фермеров, что жили в окрестностях Дома Молчания. Он явно не привык склонять перед кем-то голову.
В трапезной он огляделся, а затем, к ужасу Ксорве, сел напротив нее.
– Мое имя – Белтандрос Сетенай, – сказал он. – Мы уже встречались, но тогда мне не удалось представиться.
Она промолчала, опустив взгляд на чашу, в которой еще оставался суп.
– Не волнуйся. Я поговорил с настоятельницей. Она считает наш разговор допустимым с теологической точки зрения.
Ксорве волновала отнюдь не теология, а зоркие глаза послушниц, но все же она посмотрела на него. Как это необычно – видеть взрослого без клыков. Из-за их отсутствия его лицо казалось таким простодушным и открытым, что по нему трудно было понять, о чем он думает.
– Благодарю тебя за потворство моей любознательности, – продолжил он.
Ксорве уставилась на него. Принимать благодарность за пророчество было нелепо и даже неприлично. Все равно что поблагодарить бутылку после того, как нальешь себе бокал вина.
– Надеюсь, тебя это не затруднило, – сказал он. Она покачала головой. – Жаль, я не могу объяснить, как много для меня значит эта информация. Я провел столько лет, изучая историю Реликвария – и даже не надеялся, что он мог сохраниться фрагментарно, не то что целиком, – но я не буду надоедать тебе давней историей. Мне всегда кажется, что людям интересны мои поиски, хотя я постоянно получаю подтверждение обратного, – улыбнулся он. – Не уделишь ли ты мне еще немного времени? Настоятельница сказала, что ты можешь проводить меня в архивы.
Переплет одной из книг в библиотеке Дома Молчания был сделан из кожи убитого короля – по крайней мере, такие ходили слухи. Здесь хранились зашифрованные книги, книги из обсидиана, книги из китовых шкур. Атласы стертых с лица земли городов и разрушенных миров. Бесполезные карты, указывающие местоположение любых ныне забытых сокровищ, словари для каждого ныне мертвого языка. Библиотека Дома Молчания представляла собой памятник хаосу.
А еще здесь было тепло и уютно, потому что хранительница архивов вытребовала у Ангвеннад двойную порцию дров.
Когда Ксорве в сопровождении Белтандроса Сетеная вошла в комнату, хранительница сидела за столом. Ее звали Оранна. Она была довольно молодой: Ксорве помнила, как из служительницы она стала жрицей. Ее глаза были цвета пчелиного воска, а клыки она украсила серебряными наконечниками. Оранна не взглянула на вошедших, но прекрасно знала, кто здесь: этому трюку она выучилась еще будучи послушницей, и он не подводил ее до сих пор.
– Ну что же, – сказала Оранна, – Реликварий Пентравесса. Спроси вы меня о нем вчера, я бы ответила, что вы обратились по адресу.
– А сегодня? – спросил Сетенай.
– А сегодня выяснилось, что, вопреки любой логике, Реликварий еще существует. А тому, что существует, здесь не место. Здесь можно отыскать правду только о мертвых – или о том, что обратилось в прах.
– Жаль, – отозвался Сетенай, блуждая вдоль полок. Руки он засунул в карманы своего кошмарного плаща, будто пытаясь удержаться от прикосновения к книгам. – Но мне все равно хотелось бы ознакомиться со сведениями о Реликварии. Пусть даже все это ложь.
