– Господи, но остальное мне не прочесть! – простонала юная сыщица.
Она быстро пролистала дневник. Все было на шведском, за исключением пары последних страниц, написанных на английском языке неразборчивым почерком.
Нэнси поднесла их поближе к лампе и попыталась разобрать слова. Но все было тщетно, поскольку буквы переплетались самым немыслимым образом. Ей удалось разобрать лншь несколько отдельных фраз, но, как ни старалась Нэнси, ни одного предложения целиком она прочитать не смогла.
«Просто невыносимо! – нетерпеливо подумала она. – В этом дневнике могут быть важные зацепки, а я не могу его прочесть!»
Текст на шведском языке был написан более крупным почерком, чем на английском. Нэнси решила, что дневник принадлежал мужчине, потому что почерк был хоть и мелким и неразборчивым, но уверенным. Кроме того, она пришла к выводу, что если записную книжку уронил убегавший от горящего дома незнакомец, то ей еще важнее узнать его имя и то, что написано в дневнике.
– Надо найти кого-нибудь, кто знает шведский, – сказала сама себе Нэнси. – Жаль, что здесь нет Карен!
Но ее бывшая одноклассница вместе со своей семьей вернулась на родину.
С этой мыслью Нэнси опустила подушку, погасила свет и уже через мгновение провалилась в сон. Казалось, прошло всего несколько минут, когда ее разбудил раздавшийся в холле телефонный звонок. В окна светило солнце, и по заливающим комнату лучам Нэнси догадалась, что уже больше девяти утра. Ханна, зная, что юная сыщица очень устала, позволила ей проспать подольше.
Почувствовав угрызения совести, Нэнси спрыгнула с кровати. Не успела она открыть дверь, как в комнату вошла миссис Груэн.
– Доброе утро, Нэнси! Какой-то молодой человек просит тебя телефону.
– Я сейчас. Скажи, пусть не вешает трубку!
Сунув ноги в изящные черно-золотые тапочки и накинув халат, Нэнси поспешила к телефону.
– Надеюсь, я не вытащил тебя из кровати, – раздался в трубке приятный низкий голос. – Это Нэд… Нэд Никерсон.
– О! – запнулась от неожиданности Нэнси.
– Ты, наверное, решишь, что я немного тороплю события, – продолжал Нэд, – но сегодня утром я нашел у дома Рейболтов кольцо и подумал, что оно может принадлежать тебе.
– На мне вчера не было кольца, – обретя, наконец, дар речи, ответила Нэнси. – Но его могли обронить Джордж или Бесс.
– Это вряд ли. На кольце выгравирована буква «Д».
– Ты нашел кольцо на пепелище? – с нарастающим интересом спросила Нэнси.
– Нет. Пожарные и полиция никого туда не пускают. Я нашел кольцо с печаткой за домом возле живой изгороди.
На мгновение воцарилось молчание, пока Нэнси обдумывала услышанное. Потом быстро спросила:
– А на этом кольце нет надписи на шведском? Если есть, то, кажется, я догадываюсь, кому оно принадлежит.
Она подумала о незнакомце, который, мог быть владельцем загадочного дневника, том самом, который исчез за живой изгородью дома Рейболтов.
– Тут есть надпись на иностранном языке, но я не могу ее прочесть, – сказал Нэд. – Слушай! А ты сама не хочешь взглянуть на это кольцо?
– Еще как, – призналась Нэнси. – Оно может стать подсказкой. Но разве его не следует отдать полиции?
Нэд с ней не согласился.
– Думаю, что по крайней мере на данный момент находка принадлежит нашедшему. Кольцо ведь лежало на приличном расстоянии от сгоревшего дома.
– Тогда ладно. Мне не терпится на него посмотреть.
– Если ты не против, я загляну к тебе сегодня в восемь и привезу кольцо, – предложил Нэд.
