Мать не собиралась уходить. Она звонко рассмеялась.
– Думаю, мы с твоим отцом – совершенно ничем не примечательные на фоне такого общества! Ни славы, ни состояния. Не пойму, зачем леди Слит пригласила нас.
Квентин знал, что от него ждут лести и поддержки. «Ну что ты, мамочка, какая нелепая мысль! Она пригласила тебя из-за твоего замечательного…» Но ему ничего не пришло в голову, и он не сказал ни слова. Книга выпала у него из рук, и он снова зевнул, шире и громче. Затем, для пущей убедительности, стал тереть глаза кулаками.
Миссис Айвс смотрела на него нежно, с любовью.
– Устал, мой бедный мальчик. Такой длинный день!
– М-м-м. Доброй ночи, мамочка, – пробормотал Квентин, словно у него не было сил говорить.
– Доброй ночи, дорогой. – Она направилась к двери.
Квентин промычал что-то невразумительное. Наконец дверь захлопнулась. Он сел и прислушался, пока шаги его матери не растворились в тишине. Затем скинул одеяла и натянул вторую пару носок.
– Готов? – спросила Бинс.
Квентин кивнул. Он помахал фонариком – маленьким, но в замкнутом пространстве вполне мощным; очень полезно для чтения под одеялом, и его легко спрятать под подушкой.
– Я мастер по части расследований, можете мне поверить. У меня был кое-какой опыт и довольно громкий успех. Я такое мог бы вам рассказать…
Скотти перебил его:
– Начнём с комнаты моего отца, с панели, которую мы нашли.
Бинс добавила:
– Нужно выяснить, действительно ли там есть проход.
– Стойте! – крикнул Квентин. – Ш-ш-ш.
Они услышали тяжёлые шаги за углом. Появилась одна из горничных, она что-то несла в руках.
– Ой, привет, Притчард, – сказала Бинс таким тоном, будто всю жизнь мечтала её увидеть.
Квентин уставился на неё в недоумении. Он не мог отличить одну прислугу от другой и уж точно не знал ни одну из них по имени.
Притчард кивнула Бинс.
– Ещё не спите, мисс? Уже очень поздно. Мисс Кеттл просила проверить, всё ли у вас хорошо. Я принесла грелки. Сегодня жуткая метель, – горничная прошла мимо них и зашла в комнату Скотти.
– Нужно сделать вид, что мы идём спать, – шепнула Бинс.
Горничная снова вышла в коридор.
Квентин решил импровизировать.
– Могу одолжить вам книги. Ничто так не навевает сон, как чтение, – его голос звучал неубедительно, даже для него самого. Бинс закатила глаза. Квентин бросился к себе за книгами и демонстративно вручил их брату и сестре. – Что ж, доброй ночи, – пожелал он вяло. – Увидимся утром.
Теперь горничная была в его комнате, поправляла дрова в камине и совершенно не спешила. Слуги – самые медлительные тугодумы на всём свете… и тут он вспомнил Нэнси Паркер. О ней такого точно не скажешь. Видимо, она исключение из правил.
