Гвин смотрел на Ари. Ари смотрела на Гвина. Оба забыли, что нужно дышать.
Едва поняв, что девушка ему не мерещится, кантернец неожиданно ощутил, как всё вокруг меняется. Оказалось, что жизнь таит в себе намного больше, нежели Гвин привык считать. Это превышение ожиданий вызвало какую-то дикую, необъяснимую радость, которая огнём пробежала по венам, и жутковатое подземелье волшебным образом превратилось в интереснейшее из мест. Мир будто стал ещё более настоящим, чем был.
Первой в себя пришла пуэри. Она бесшумно преодолела всё разделяющее их расстояние и прокричала шёпотом прямо Гвину в лицо:
– Ты тут ещё откуда?!
– Хочешь удивлю? – в тон ей отозвался кантернец. – Чтобы ты спросила! У меня, вообще-то, симметричный вопрос!
– Ты знаком с таном Лойко?
– С кем?
– С хозяином… этого… паноптикума! Или хочешь сказать, что просто мимо проходил по его подземелью?!
– С тобой повидаться пришёл! А у тебя какое оправдание?!
– А у тебя?!
– А у тебя?!
Разговор зашёл в тупик. Никто не хотел откровенничать первым. Ари прожигала Гвина двухцветным взглядом и стискивала рукоять меча, который пока ещё покоился в ножнах. Одета она была не по-походному: недешёвая тёмная куртка с капюшоном, тёмные же штаны зауженного покроя и лёгкие сапожки до середины голени. На поясе блестела пара метательных ножей, и одного между ними явно не хватало. Кантернец повидал немало воров и знал, что профессиональные изыматели имущества так одеваются, только идя на дело. И раз воры профессиональные, то куда попало они не лазят и к каждому делу тщательно готовятся, чтобы не дай Явор шорохом ткани себя не выдать.
А Гвин сюда пришлёпал как был, в изгвазданных грязедавах. Даже неловко как-то.
Кантернец собирался произнести очередную колкость, но тут внутри него мерзким червём шевельнулся Голод. Пока ещё слабый и не очень-то уверенный, но уже такой, который не уйдёт, пока его не утолишь. И, глядя на Ари, Гвин с ужасом осознал, что она начинает выглядеть… аппетитно. Он осёкся, отвернулся и попытался как можно скорее вытеснить эту мысль из головы.
Где-то поблизости, источая немыслимо сильные эманации, притаилась Хреновина. Её «запах» был таким сильным, что почти отшибал демоническое обоняние.
– Ты чувствуешь? – спросил Гвин.
– Что чувствую? – враз изменившимся тоном отозвалась Ари, и стало понятно – она чувствует.
– Оно где-то совсем рядом, – прошептал кантернец и пошёл дальше по коридору.
Ослабленное чутьё позволило ему легче воспринимать материальный мир. Теперь он слышал и ощущал то, на что раньше из-за оглушения слишком ярким энергетическим следом не обращал внимания. Чуть слышное подвывание сквозняка. Резкий запах бальзамирующего средства и едва уловимый – тлена. А ещё стены коридора были выкрашены чёрной поблёскивающей краской. И что-то постукивало за одной из дверей. Тихо и как будто даже печально. Тук, тук, тук-тук…
За спиной Гвина бесшумно выросла девичья тень.
– Ты за этим сюда пришёл? – прошептала Ари.
– Да, – Гвин непрестанно «принюхивался», пытаясь уловить направление следа.
– Как думаешь, что это?
«Не знаю, – подумал кантернец, и по спине его пробежал неприятный холодок. – Не имею ни малейшего представления».
И в то же время он испытывал непреодолимое желание это выяснить. Ноги несли Гвина вперёд сами.
– Что-то живое, – поразмыслив, ответил он. – И нездешнее.
– Как только подошла к стенам, тоже это почуяла.
