Упустить такой шанс в моем случае выглядело глупо, и я ухватился за него обеими руками. Правда, потом не раз жалел, нагрузки казались запредельными – выходной один раз в неделю казался роскошью, обычно удавалось себе выкроить лишь полдня. От не успевавших избавлялись без особых сожалений. За три года первоначальный состав сократился примерно на треть. «Мы скорее сократим ваш батальон до роты, а то и до взвода, чем оставим тех, кто не тянет», – таков был подход наших командиров.
Из размышлений меня вырывает голос командира:
– Взводы разбиться по отделениям и распределиться по транспортникам. Бегом, марш!
– Не знаете куда летим? – перекрывая грохот моторов, кричит, спрашивая Андрей Светлов, единственный детдомовец, поступивший со мной и оказавшийся вдобавок в одном отделении.
– В степи Черноводья, – отвечает Женька Синицын, балагур и весельчак, умеющий буквально выуживать информацию у начальства, – я это у наших офицеров услышал.
– Поганое место, на десятки километров кругом одна трава разных видов, но вся черного цвета под воздействием каких-то особых элементов из почвы. Постоянные ветры заставляют ей колебаться как волны по воде, отсюда и такое название, – морщится Савелий Петренко.
– И расположена на Терциусе, необжитом континенте, вдалеке от цивилизации и плохо исследована, – соглашается Вадим Веремеев, первый бабник на все отделение. Такое впечатление, что у него встроенный радар, позволяющий сразу определить, насколько далеко девушка готова зайти, или он их гипнотизирует как кобра кролика, черт его знает. В любом случае стоит ему попасть на любую вечеринку, как Вадим обязательно сваливает с нее с девушкой, дабы вернуться под утром помятым, невыспавшимся, но довольным как кот, обожравшийся рыбки.
На этой планете девушек меньше, чем парней, поэтому Веремееву завидуют практически все и не всегда по-доброму. Котов, кстати на Диземе тоже мало, их никто с собой не забирал при переселении, только много позже привезли несколько, что потом размножились, однако до сих пор иметь дома мурчащего питомца – предмет зависти для окружающих. Самым распространённым домашним животным здесь является белка, местный зверек, напоминающий земного аналога (поэтому так и прозвали), которые чуть ли не в каждом дворе прыгают по деревьям.
– Ничего поживешь как обычные люди, а то даже на Астринском полигоне, ухитрился в самоволку к бабам сгонять, – язвлю я под смешки окружающих.
– Помолчал бы, сам под ручку с девочкой шлялся со своей Ленкой, еле к отбою успел в Саркеле, где мы программирование проходили, – немедленно огрызается Веремеев.
– Заткнитесь уже, – немедленно бросает Борис Вадье, расставшийся месяц назад со своей зазнобой и поэтому нервно реагирующий на такие откровения.
– Действительно хватит, мы на задание летим, – обрывает нас начотделения Григорий Лемехов, единственный с лычками «полного» сержанта, – я собираюсь его выполнить и вернуться с выжившими подчинёнными, поэтому отставить разговоры и думайте о деле.
Григорий карьерист, а за успешную учебу при выпуске обещали самым отличившимся выдать погоны прапорщика, а то и старшего прапорщика, вот он и упирается рогом, рассчитывая вскорости получить ещё одно повышение. Остальные в транспортнике либо младшие сержанты (как например я) или в худшем случае ефрейторы. Уровень рядовых все переросли.
После нескольких часов полета выгружаемся на заранее оборудованной базе, где нас уже ждет комвзвода старший лейтенант Снегирев.
