Марта отряхнула одежду от дождя и бодро продолжила:
– Давай-ка Инночка, заводи свою шарманку на двадцать… Нет! На двадцать пять минут! Мне нужно убить сразу трех зайцев – согреться, загореть и получить как можно больше эндорфинов.
– Что за финны? – быстро спросила Инна.
– Это такие гормоны счастья, они вырабатываются под воздействием ультрафиолета. Нам недавно о них на физиологии рассказывали.
«Ингорфинны, ингорфинны…», – несколько раз повторила про себя Инна, стараясь запомнить новое для себя словечко.
Марта прошла в кабинку, в три глотка отпила полстакана кофе, разделась, надела очки для загара и улеглась в капсулу. Подошла Инна. Она плотно прикрыла крышку капсулы и снова ушла к стойке. Там, на центральном пульте, она включила солярий, в котором лежала Марта и выставила таймер на 25 минут.
Покончив с делами, она взяла свой стакан. Капля со снотворным качнулась, оторвалась от крышки и упала в горячий кофе. Инна сняла крышку со стакана и с удовольствием сделала один большой глоток ароматного капучино. Этого глотка хватило ей с избытком – в следующую секунду стакан выпал из ее внезапно ослабевших рук, залив все вокруг еще дымящимся напитком.
Инна заснула мгновенно и очень крепко. Уже во сне она медленно сползла со стула на пол, застряв между стойкой и стулом в очень неудобном, неестественном положении – стоя на коленях и прижавшись лбом к стойке.
В этот момент в замке входной двери медленно повернулся ключ, закрывая дверь изнутри. Вслед за этим самостоятельно отключился таймер солярия. Мощность излучения ламп, при этом, значительно увеличилась.
Получив свою дозу снотворного, Марта, тем временем, тоже крепко спала, лежа в своей теплой капсуле.
Прошел час. В тесной капсуле стало нестерпимо жарко. Кислорода, из-за давно отключившейся вентиляции, в ней почти уже не было. Была ли еще жива сейчас Марта, или нет, было абсолютно непонятно, ведь за весь этот час она не сделала ни одного движения… Она все так же лежала на спине, а на ее обгоревшем лице застыла счастливая улыбка. Вся ее кожа сильно покраснела и покрылась крупными волдырями. Местами волдыри лопались, обнажая обширные кровоточащие раны.
Шло время. Температура в капсуле постепенно увеличивалась. По всему солярию распространился запах горелого. В капсуле с Мартой по-прежнему было очень тихо. Инна все еще спала, стоя на коленях за стойкой.
К дверям солярия иногда подходили клиенты. Толкнув закрытую дверь, они стучали, и, не дождавшись ответа, отходили в сторону, поднимались на цыпочки и заглядывали в окошко. В солярии как будто бы было пусто. Инну, из-за того, что она находилась за стойкой, клиенты попросту не замечали. Постояв пару минут, они пожимали плечами и уходили прочь.
Прошло еще полтора часа. В замке входной двери снова со скрипом повернулся ключ, на этот раз, открывая дверь.
В ту же секунду проснулась Инна. Она медленно вылезла из-под стойки и села на краешек стула, потирая лоб ладонью. Сонными, ничего не понимающими глазами, она осмотрелась вокруг. Ее взгляд наткнулся на дисплей центрального пульта управления. Она увидела, что капсула, куда улеглась Марта, до сих пор работает, но таймер в ней почему-то был отключен.
Инна медленно перевела взгляд на настенные часы. Ее глаза расширились от ужаса. Она наконец-то догадалась, что капсула работает уже больше двух часов.
На подкашивающихся от слабости и страшных предчувствий ногах, она бросилась к задымленной кабинке, туда, где стояла капсула с Мартой.
