– Знаешь, – он посмотрел на воронку, – совсем чего-то голову заклинило в этом колодце. Только сейчас дошло. Странное место.
– Да ладно…. А кто бизнес собирался замутить?
– Вот, вот, и я про то же. Я как спускался туда, так сразу как-то нехорошо себя чувствовал, только говорить тебе не хотел. Думал, смеяться будешь. У тебя же язык что худая лопата. Всё время как начинал работать там, внизу, так казалось, что кто-то сзади стоит. Я уж и креститься начал, а всё одно. Сегодня опустился вниз и опять эти геологи…. Чтоб их… опять тряхнуло. Оборачиваюсь, а за мной дед стоит, старый такой, босой в рубахе и штанах. У меня даже язык отнялся. А он и говорит:
– Что же ты паскудник этакий удумал? Продавать хочешь, обчественное, как своё? Ты знаешь, как это называется?! Батька у тебя человек толковый, вся станица знает, деда тоже уважали, а ты в кого, бестолочь такая? Смотри у меня, а то гляди! И плёткой мне в пузо тычет. А я стою как дурак, руки ноги занемели, шевельнуться не могу. А он раз, и исчез! Я сразу наверх, живот в том месте разболелся, куда он плёткой – того. Выхожу на улицу, и всё, нет никакого колодца! Целую неделю! И всё зря! Теперь ещё и воронку заваливать надо. Нет, не зря его закрыли. Мне сосед, у которого брали генератор, потом рассказывал, что его дед, когда ещё мальчишкой был, сам видел, как немцы когда отступали, хотели взорвать колодец, чтоб бойцам Красной армии негде было воду брать. А оттуда луч голубого света до самого неба как даст! А потом как жахнуло! У них стёкла в избе вынесло. Всем немцам капут пришёл. Потом наши наступать начали. Этот колодец почему-то закрыли, и выкопали три новых. Вот так вот.
– Да нет, фашисты там партизана искали.
– А ты откуда знаешь? – Пашка прищурил глаза.
– Тракторист рассказывал, я же тебе говорил.
– А-а-а-а, – разочарованно протянул он. – Я уж думал и ты тоже.
– Нет, я здесь ни при чём. Однако мне пора, дел выше крыши. Я распрощался и поехал домой.
Дела, дела, делишки, куда же без них? Пашка вскоре засыпал образовавшуюся воронку булыжником. На это дело ушло целых два самосвала. Но потом из-под земли почему-то пошла вода. Видимо обвал перекрыл тот подземный ручеёк, на котором стоял странный колодец. А вода всё равно дырку найдёт. И нашла. Пашка сделал себе крошечный водоём и вывел трубу из него на улицу, чтоб сливался излишек. Видимо тот дед, с которым он повстречался под землёй, существенно понизил его коэффициент жадности.
Народ сначала смотрел с подозрением на всё это, потом люди начали помаленьку брать воду для своих нужд. Оказалось, действительно неплохая. Домашние соленья, приготовленные на ней, стоят хорошо, банки не взрываются и не мутнеют.
Через некоторое время я подъехал в наш магазин за хлебом, и рядом на обочине увидел машину с буровым станком. Рабочие курили рядом, и на мой вопрос, когда они перестанут баловаться взрывами, удивлённо переглянулись.
– У нас совсем другие технологии, забурились, достали керн, промаркировали, уложили и всё, а со взрывчаткой, это не к нам.
– Может, ещё здесь кроме вас работает? – поинтересовался я.
– Не может, – ответил высокий седой мужчина в синем комбинезоне, по-видимому, мастер. – В этом районе работает только наша бригада.
Неопубликованное интервью
Хорошее время начало осени. Жара, от которой земля трескается, так что в щель проваливается спичечный коробок уже спала, слякоть ещё не наступила, море тёплое и чистое, народу на пляже поубавилось, а фруктов на базаре прибавилось, как и работы. Хотя, когда её на селе мало было? И то надо, и это, и вот это и лучше, чтобы это было сделано ещё вчера, на худой конец, пока не началось зимнее ненастье вместе с пронизывающими ветрами. А ветра у нас такие, что на трассе сносят пустые фуры. Обычный легковой автомобиль мотает из стороны в сторону, как пустую консервную банку. Из-за этого приходится сбрасывать до минимума скорость. Тащишься как черепаха. Но лучше так, чем уйти в кювет или на встречную полосу. Поэтому надо успевать. Например, переделать задвижку на воротах, чтобы закрывались по-человечески. Когда делаешь слишком хорошо, получается не всегда хорошо. Если, температура нормальная, работает как часы, а если жара, «часы» заклинивает и приходится открывать с молотком в руках и с помощью чьей-то «мамы».
