Неординарные преступники и преступления. Книга 1 - страница 3

Наследники знали, какой дрянью является Берни МакВей, поэтому далеко не ушли. Если быть совсем точным, то ушли они сразу в полицию и в суд. В суде последовали довольно комичные пертурбации, в частности, МакВей неожиданно заявил, что сам-то он особых претензий к нынешним владельцам фермы не имеет, а в переговоры с ними вступил лишь исключительно по просьбе любимого брата Дональда. Последний владел мастерской по производству паровых котлов, но из-за производственной травмы стал инвалидом и теперь ходить не может… Когда же судья пожелал узнать суть претензий Донни, то тот поспешил от всего откреститься и заявил, что ничего про наследование фермы не знает и ни на что не претендует.

В общем, дело в суде развалилось, и в феврале 1910 года судья вынес приказ, запрещающий Берни приближаться как к ферме Уилсона, так и к проживающим там лицам, дабы избежать повторного обвинения в рэкете. Можно видеть, детектив не гнушался и вполне себе бандитскими «наездами», и «отжимом» имущества у тех, кто, по его мнению, не мог дать отпор. В общем, сложный это был человек и немного подлец…

Итак, Бернард МакВей, прибывший в дом Джона Брауна Пенингтона для проведения расследования, деятельно взялся за порученное дело. Первым делом он распорядился задержать почтальона, вручившего Томасу Пенингтону-Дину бандероль с отравленными конфетами. Звали его Томас Гуден (T. M. Gooden) – это был старый и всеми уважаемый работник почтового ведомства, хорошо знавший семью Пенингтонов. Поведение почтового работника вызвало подозрения МакВея, в частности, тем, что тот не отнёс бандероль и газеты лично. Момент этот кажется до некоторой степени странным, поскольку невозможно понять, как изменила бы ход трагических событий личная доставка почтальоном отравленных конфет, но получилось так, как получилось.

Хотя Гуден категорически отвергал все подозрения в свой адрес, МакВей продержал его под стражей три дня. Это неуважение до такой степени возмутило почтальона, что, несмотря на скорый отказ от каких-либо претензий в его адрес, он на работу так и не вышел, уволившись со службы.

МакВей, изучив бумагу, в которую была завёрнута коробка, и конверт с письмом, пришёл к выводу, что они надписаны одной рукой. Отправитель воспользовался в общей сложности семью почтовыми марками, все они были погашены в Калифорнии, в почтовом округе Сан-Франциско. Этот штат находится на противоположной от Делавэра стороне материка. Немножко далековато, не так ли? Кто станет посылать отравленные конфеты наобум? Очевидно, что некто, озаботившийся отправкой смертельной посылки, был сильно мотивирован, и мотивация эта была очень личной.

Коробка с конфетами, полученная Мэри Пенингтон-Даннинг 9 августа, до открывания упаковки (рисунок вверху) и после (внизу).

Поскольку Джон Пенингтон имел за плечами весьма внушительную, растянувшуюся на десятилетия политическую карьеру, то именно в его прошлом могла таиться тайна коварного покушения. Напомним, этот человек занимал должность и Генерального прокурора штата, и федерального прокурора на территории штата, да и в ходе многолетней парламентской работы он мог нажить немало врагов…

Правда, сам Пенингтон категорически отказывался верить в то, что смерть дочерей обусловлена некими тенями его далёкого прошлого. Он настаивал на том, что причиной преступления являются обстоятельства жизни его младшей дочери Мэри, носившей по мужу фамилию Даннинг, но после расставания с ним планировавшей вернуть фамилию отца. История её брака, продлившегося с 1891 по 1897 годы, хранила много грязных и во всех отношениях неприятных тайн, но не подлежало сомнению, что женщина подвергалась преследованиям даже после того, как разъехалась с мужем.