Неординарные преступники и преступления. Книга 1 - страница 8

Заключение Дэвида Карвальо подействовало на детектива МакВея воодушевляюще. Преступная схема вроде бы определилась и выглядела довольно убедительной – стареющая женщина в борьбе за жениха сначала пишет анонимные письма, а затем принимает решение устранить его жену самым радикальным способом и для этого прибегает к яду… Неужели кто-то скажет, что такого не может быть?!

Письменные материалы, использованные при проведении графологических экспертиз при расследовании отравления сестёр Пенингтон. Вверху: несколько слов, написанных с заглавной буквы, из анонимных оскорбительных писем, полученных Мэри. Чуть ниже образец свободного почерка Корделии Боткин (фрагмент её письма Джону Даннингу). Внизу: общий вид писем Корделии Боткин (лист слева) и анонимки, адресованной Мэри (лист справа).

Уже 20 августа в прессу попали сообщения, из которых можно было заключить, что имеющиеся в распоряжении следствия улики вполне определённо указывают на Корделию Боткин. Ситуация, скажем прямо, складывалась неординарная – где-то в Калифорнии преспокойно живёт-поживает женщина средних лет, и вдруг её имя появляется в прессе, и притом в контексте, грозящем напрочь уничтожить репутацию. Понятно, что неким образом о себе должны были заявить калифорнийские «законники» – убийство посредством посылки отравленных конфет уже стало общеамериканской сенсацией, так неужели местные полиция и прокуратура могли упустить такой повод заняться саморекламой?

Конечно же, нет!

Именно по этой причине начальник Департамента полиции Сан-Франциско Исайя Лис (Lees) самым деятельным образом включился в расследование, о чём его в ту минуту ещё никто не просил. 20 августа он заявил, что подчинённое ему полицейское ведомство окажет всю необходимую помощь коллегам из Делавэра, как только получит соответствующий запрос, ну, а пока расследование в Калифорнии будет проводиться в инициативном порядке. Под его чутким руководством, разумеется…

Лис совершенно верно указал на то, что почерковедческая экспертиза при всей её важности в этом деле всё же глубоко вторична. Для обоснования вины Корделии Боткин в отравлении конфетами необходимо доказать приобретение ею этих самых конфет, получение яда, отравление конфет и их последующую пересылку в Делавэр. Эти четыре направления можно было считать не связанными между собой или мало связанными.

Заявление Исайи Лиса и последующая активность его подчинённых вызвали немалое оживление жителей Сан-Франциско и прилегающих к городу районов. В те дни было сделано много всевозможных заявлений, порой взаимоисключающих, что до некоторой степени предопределило дальнейший ход расследования. Его без преувеличения можно назвать противоречивым именно потому, что практически каждое утверждение в той или иной форме опровергалось.

Исайя Лис, начальник Департамента полиции Сан-Франциско в 1897—1900 годах, обещал всемерную поддержку коллегам из Делавэра и лично принял активнейшее участие в расследовании всех обстоятельств таинственного отравления посредством пересылки по почте отравленных конфет.

Владелец компании «Flelshhacker & Co.» по фамилии Кюн (Kuhn) поспешил 21 августа сделать заявление для прессы, в котором заявил, что его фирма является главным производителем конфетной упаковки в Сан-Франциско. Коробка, в которой находились отравленные конфеты, имела длину 17,1 см (6,75 дюйма), ширину 8,3 см (3,25 дюйма) и глубину 4,6 см (1 целый 13/16 дюйма), и такие коробки производились мастерской в доме №620 по Маркет стрит (Market street). В настоящее время таких коробок на складе нет, но они могут быть изготовлены и представлены полиции для сравнения с той коробкой, что приобщена к делу в качестве улики.